Воспоминания военного хирурга. Глава 7

Вот мы и приехали. Была только одна мысль: лишь бы мои были дома. Люди с удивлением смотрели, как уже немолодой военный с солдатским вещмешком (он удобный в пути), почти бежит по улице. Жена и старшая дочь оказались дома, младшая где- то недалеко играла, вскоре прибежала и она. Все засуетились, обнимали меня, в глазах стояли слезы, слезы радости встречи, сердце было готово выскочить из груди. Пока я год отсутствовал дома, дети заметно подросли. Отпуск мой был незапланированный, о приезде предупредить их не успел, мой приезд был неожиданным и от этого еще более приятным. Приходили друзья, расспрашивали о моей службе. Отпуск прошел незаметно и быстро. Не поверите, меня уже тянуло обратно к своей работе. 

Вот я снова в Пулихумри. В мое отсутствие погиб наш товарищ - заведующий аптекой капитан Анатолий Блеканов. В Кабуле, в районе «теплый стан», его машина с медикаментами среди белого дня была обстреляна. Он был тяжело ранен и не смог выйти из горящей машины. 

Вечером к нам в гости зашел майор с особого отдела. Он лечился у моего соседа стоматолога и иногда захаживал к нам. В этот раз он зашел попрощаться со мной. Жил он рядом, отношения у нас были хорошими. За столом он разоткровенничался. Говорил, что мы - ребята нормальные, но болтуны и не всегда следим за своим языком. Мы смотрели на него с недоумением, лишних разговоров с ним мы вроде никогда не вели. 

- Я вам не говорил, вы не слышали, - сказал он уходя.

Мы поняли, что кто-то стучит на нас. Проанализировав, выяснили, кто бы это мог быть. Пригласили его к себе и втроем поприжали. Молодой офицер признался, что на таможенном осмотре, еще при въезде, у него обнаружили лишние, не разрешенные рубли, припугнули и взяли подписку, что он будет сотрудничать с ними. 

Вечерами он часто приходил к нам послушать новые, модные в то время итальянские песни. За стол не садился, находился долго. Оказалось, что от него постоянно требовали отчета, целенаправленного на конкретного человека. Просил не рассказывать об этом в госпитале, пообещав, что к нам он больше приходить не будет. На этом и разошлись. А парня было жалко.

Я невольно вспомнил о похожем случае, который произошел со мной на Дальнем Востоке. Год 1969-й. Я врач медицинского пункта мотострелкового полка, свободный, молодой лейтенант. Обстановка была тревожная, недавно произошли столкновения с китайцами на Даманском полуострове. Пришел капитан из особого отдела, завел разговор о моей службе, затем перешел к делу. Сказал, что к нам обращаются много бойцов, они более откровенны с врачами. Если я замечу что-то интересное, то должен об этом немедленно доложить ему. Я понял, куда он клонит и твердо сказал, что этим заниматься не буду. 

Он, видимо, не привык слышать отказы, не ожидал такого ответа. Был сильно возмущен, перешел на оскорбления и угрозы: 

-  Да знаешь ли ты, что нам помогают даже профессоры и полковники, не то, что сраные лейтенанты! - и добавил: 

-  Как ты собираешься дальше служить?

Эту угрозу я почувствовал вскоре на себе. Подошло время присвоения очередного звания. Командир части подписал представление, его отправили выше, в дивизию. Звание подписывается в округе и обычно занимает время: два, максимум три месяца. Прошло шесть месяцев, молчание. Меня уже перевели в другую часть - в медсанбат. Командир части, познакомившись со мной, спросил: 

- Почему ты все еще лейтенант?

Ответил, что не знаю, но представление на очередное звание ушло более чем полгода назад. Посмотрев на меня немного подозрительно, сказал: 

- Хорошо, я выясню. 

Через десять дней я получил свое долгожданное звание старшего лейтенанта. 

Вспоминаю еще один случай, довольно комичный, связанный с этой же системой. Год 1977-й. Группа Советских войск в Германии, в  городе Перлеберг. Я приехал туда из города Нойштрелиц на должность ведущего хирурга медсанбата. Знакомился с хирургическим отделением. Мне показали кабинет, где располагался майор из особого отдела. Спрашиваю: 

- А как он оказался здесь?

 Коллеги смеются: 

- Давай выгони его, если сможешь. 

Майор приходил часто, временами в ночное время. Что он там делал, я не знаю, мне было неизвестно. Но это беспокоило и раздражало. 
Помог случай. Жена майора, к нашему счастью, работала у нас операционной сестрой. А в отделении медсестрой работала Олечка, молодая и добрая во всех отношениях женщина, из тех, которые не умеют отказывать мужчинам. Однажды утром, на общей пятиминутке, дежурная сестра докладывает, что в отделении все в порядке, но ночью приходил майор и вызвал нашу Олю на беседу, ушел поздно. Не скрою, что этому докладу в подробностях, я был очень рад. 

Жена майора присутствовала на пятиминутке , выслушала молча, но результат был скорый: наш особист на следующий день переехал на новое место, за пределы медсанбата. 
Хочу рассказать еще об одном случае своей «дружбы» с одним представителем этой системы, хотя это произошло со мной позже. Год 1985-й, Кишинев. Мне позвонили и сказали, чтобы я прибыл в кабинет начальника гарнизона генерал - полковника Борисова А. И. Пришел, представился. 

Он мне объяснил, что у него в Архангельской области живет старший брат, который написал ему письмо и пожаловался на свое здоровье: у него было хирургическое заболевание. Моя задача -привезти его сюда. Начальник подробно расписал маршрут, на чем я поеду, кто мне поможет в пути. Затем спросил: 

- Все вам понятно, есть какие-то вопросы? 

О предстоящей поездке я уже знал, так как меня предупредили и готовили необходимые документы. Я сказал, что мне все ясно, но есть просьба. Было распределение на получение квартиры в новом построенном доме, где мне выделили квартиру на девятом этаже. Так как меня часто вызывают ночью на работу, а лифт еще не работает, мне это будет очень неудобно. Я попросил выделить квартиру этажом пониже. 

Он был удивлен моей наглостью, но промолчал и что-то записал в своем календаре. Я сам вряд ли догадался бы обратиться с такой просьбой, подсказал коллега Шика Исаакович - умный и достойный сын своей нации. 

На следующий день меня отвезли в аэропорт. Летели мы на самолете главкома: сам главком, еще Борисов А.И., четыре генерала, женщина, я и больше никого. Депутаты – народные избранники, летели в Москву на очередную сессию Верховного Совета СССР. В Москве меня встретили, отвезли на вокзал и посадили на поезд. 

На следующий день на какой-то станции меня встретил местный военком и отвез в маленькую глухую деревню, к брату нашего генерала. Все происходило так, как объяснил начальник. Хозяин и его жена - люди простые, угощали меня хорошим ужином с грибами, затем повели показывать свои любимые места недалеко от дома, где в этой глуши обильно росли грибы. Природа, действительно, красивая, нетронутая руками человека, но от такой непривычной тиши, так и хотелось выть волком. 

Утром выехали, все повторилось, но уже в обратном направлении. В столице нас устроили в гостинице « Москва», где мы находились полдня, в ожидании окончания сессии. Тем же самолетом вернулись в Кишинев. На следующий день я отвез брата начальника гарнизона в Одессу, где его устроили в приготовленную для него люксовую палату. Свою задачу я выполнил, осталось ждать решения моего вопроса. 

Ждать пришлось недолго. Через неделю ко мне заходит майор и, надо же, опять из особого отдела. Он объяснил, что его будущую квартиру на четвертом этаже поменяли на мою, на девятом. Просил, чтобы я отказался от нее, что мне дадут хорошую квартиру в новом, уже почти достроенном доме рядом с госпиталем. Ответил, что нет, его квартиру я лично не выбирал, возьму то, что мне предлагают. Он начал напоминать, кто он такой и откуда. Я сказал, что не для того прошел Афганистан, чтобы бояться его угроз и попросил покинуть кабинет. 

Какие он предпринимал впоследствии действия, я не знаю. Но наши семьи не здоровались при встрече на лестничной площадке, а его пацаны однажды написали на нашей двери слово «татарва». 
Меня это не оскорбило, татары - нация не из последних, как говорят, тоже не лыком шиты. Не зря французы когда-то сказали: «Если русского поскрести, как следует, появится татарин». Так уж получилось, как говорится «се ля ви»- такова жизнь, хотя я привык жить всегда в дружбе с соседями. 

У вас может возникнуть ощущение, что у меня негативное отношение к этим ребятам, абсолютно нет. Просто так получалось, что в данных ситуациях мне приходилось иметь дело с ними. Но все это могло случиться и с совершенно другими людьми.