Призвание само справится

Восемнадцать пятнадцать, сообщение от Алис: «Я припарковалась перед салоном ритуальных услуг».

Через минуту я нахожу ее машину среди сияющих новизной надгробных камней. Здороваемся, знакомимся, дожидаемся двух других попутчиков и, исхлестанные дождем, выезжаем из города. Девушка-пассажирка представляется Аланой, другой пассажир, юноша, представляется незапоминаемым именем и засыпает. В итоге нас, бодрствующих, в машине остается всего трое.

— Вы все из По? — как и положено, Алис первая заводит разговор. Ей тридцать один год и у нее одна бровь проколота.

Мы с Аланой отвечаем утвердительно.

— Чем вы там занимаетесь?

— Я учусь в лицее, в выпускном классе, — отвечает Алана.

Затем я вкратце рассказываю про себя и задаю тот же вопрос Алисе. Та неопределенно улыбается.

— У меня все сложно. По профессии я акушерка, но эта работа мне не нравится. Поэтому я уволилась и теперь планирую заниматься чем-то совершенно другим. Чем — еще не решила

— А почему ты бросила акушерство? — спрашивает милая кругленькая Алана в квадратных очках.

— Я просто поняла, что это совсем не мое. Не сразу поняла — все-таки восемь лет проработала акушеркой, прежде чем это осознать. Но мне никогда не нравилась моя работа. У меня были плохие отношения с командой, меня два раза увольняли, и в итоге я приняла решение все это бросить и найти ту сферу, где мне будет хорошо. Вот уже восемь месяцев ищу, — весело заключает Алис.

— В По ищешь?

— Нет, я живу в городе Андерносе, это на берегу Аркашонского залива. Ты знаешь?

— Да, я там была на фестивале цирковых искусств года два назад.

— А что, такой бывает? Я и не знала, — удивляется Алис. — Я там купила дом, а в По еду просто забрать вещи. До сих пор я жила там с родителями, но вот пришло время переезжать.

— Как это, наверное, здорово — круглый год жить в городе на берегу залива, куда все мечтают хоть раз в жизни съездить в отпуск! — восхищаюсь я.

— Да, согласна. Я потому и выбрала это место, что там океан рядом. А океан я люблю с детства. Только не в смысле «загорать на пляже», нет. Я люблю парусный спорт.

— И у тебя есть свой парусник?

— Да, есть. У родителей тоже всегда была своя лодка, поэтому я к этому спорту приучена с самого детства. Живя в По, конечно, тоже можно ездить к океану, но когда у тебя дом почти прямо на пляже, это гораздо удобнее.

— Смело с твоей стороны вот так решить поменять место жительства, поменять специальность, когда за спиной уже накопился какой-то опыт…

— Думаешь? — Алис пожимает плечами. — Меня почему-то нисколько не пугает такая перемена. Мне торопиться некуда, я жду, пока мое призвание меня найдет. Благоприятного случая жду, — заключает Алис.

— Действительно, почему бы и не подождать, — одобряю я. — Мне вот тоже иногда хочется все бросить и подумать о смысле жизни на досуге. Но на это нужны средства, которых у меня как-то до сих пор не случалось. Да и визовый вопрос не позволяет расслабиться: находиться в этой стране я могу только до тех пор, пока работаю.

— О, как я тебя понимаю! — неожиданно восклицает Алана. — Я родилась в Бразилии, и мы с мамой приехали сюда, когда мне было одиннадцать лет. Я живу здесь уже восьмой год, но французского гражданства у меня нет до сих пор. Поэтому мне тоже каждый год приходится обновлять вид на жительство. И хотя я пока не работаю, но уже очень отчетливо осознаю всю запутанность процедуры. Очереди в префектуре, месяцы ожидания и бумаги, бумаги, бумаги…

При этом Алана так походит на обычную французскую девочку, что я не верю своим ушам.

— Так ты бразильянка?

— Да, — гордо подтверждает она.

— И говоришь по-португальски?

— Да, конечно, — отвечает Алана без малейшего акцента. — Когда приезжаешь в чужую страну еще в детстве, язык осваивается очень легко. Я по маме замечаю: она во Франции живет столько же времени, сколько и я, но до сих пор говорит по-французски с трудом. Я думаю, это связано с тем, что у ребенка-иностранца выбора нет: хочешь — не хочешь, а надо вливаться в коллектив, общаться со сверстниками, заводить друзей. Приходится брать язык штурмом. Дома мы с мамой говорим по-португальски, а французский я выучила исключительно благодаря школе.

— Это точно, когда учишься, знакомства заводятся сами собой. А начинаешь работать — и круг замыкается… Я вот успела заметить, в По чрезвычайно сложно найти друзей. Как-то очень медленно они заводятся. А в моем случае так и не заводятся вовсе… — сокрушаюсь я.

— Это везде так, — решительно вставляет Алис. — Я много путешествовала и повсюду замечала, что найти друзей на новом месте — дело как минимум полутора или двух лет. Если, конечно, ты не студент: студентам всегда проще заводить контакты, к этому располагает окружение.

— Расскажи, где ты путешествовала.

— Я жила два года на острове Майотта. Это в Индийском океане…

— Да, я знаю.

— Правда? Ну так вот, я там жила два года, потом вернулась на континент, прожила здесь несколько месяцев и снова уехала на Майотту. Через год опять вернулась сюда, но много путешествовала. Поработаю месяц, два — и еду в долгое путешествие куда-нибудь. Потом возвращаюсь, еще поработаю — и опять в путь. Объездила весь Вьетнам, Таиланд, Камбоджу.

— Совсем одна?

— Когда одна, когда с подружкой. В этих странах одинокой девушке очень хорошо путешествовать. Безопасно, общественный транспорт отлично развит. Пейзажи безумно красивые…

— А правда, что на Майотте большой популярностью пользуется Национальный фронт?

Алис глубоко вздыхает.

— Парадоксально, но это так. Чернокожее мусульманское население руками и ногами поддерживает расисткукатоличку из континентальной Франции. Это все от нехватки образования, от неграмотности… Они думают, что придет Марин Ле Пен и решит их проблемы с иммиграцией с Коморских островов, не понимая, что против них-то как раз и направлена ее программа. А вот ты, наверное, с трепетом следишь за предвыборной кампанией? Ведь если Национальный фронт выиграет президентские выборы, тебе наверняка придется отсюда уехать.

Дело было как раз в самый разгар предвыборной гонки.

— Если Национальный фронт выиграет президентские выборы, мне здесь и оставаться-то не захочется.

— Не переживай, если президентом станет Ле Пен, добрая половина французов тоже не захочет здесь оставаться.

Несколькими месяцами позже Национальный фронт проиграл, к огромному облегчению здравомыслящей половины Франции.