В гостях у бабушки Обамы

Пролог: "Ксения, почти как Кения" http://chelny-izvest.ru/blog/blogs/1234-kseniya-pochti-kak-keniya
Часть первая: "Город вечной весны" http://chelny-izvest.ru/blog/blogs/1235-gorod-vechnoy-vesny

Часть вторая. В гостях у бабушки Обамы

Итак, первым я увидела его – бородавочника, мультяшного Пумбу, имя которого в переводе с кенийского означает “ленивый”. Он, действительно, неспешно прогуливался по автостоянке, так прозаично, как деревенский поросёнок, не обращая на нас ни малейшего внимания. Кстати, и внутри парка антилопы, буйволы, жирафы, зебры, львы занимались своими делами, абсолютно не реагируя на наше вторжение. Исайя сказал, что они воспринимают нас как пахнущий резиной драндулет. 

Почти все звери в это утреннее время завтракали: хищники неторопливо охотились, травоядные, не теряя бдительности, с удовольствием жевали сочную траву.

Из Большой африканской пятёрки нам не удалось найти только слонов, но Наталья пообещала, что мы их скоро увидим. В реальности, это оказался приют для слонов-сирот, родители которых стали жертвами слепой погони за наживой. Ради бивней браконьеры убили их пап и мам, а несчастных, исхудавших малышей подобрали сердобольные люди и привезли сюда.

Здесь им дали всё, что нужно: любовь, уютный дом и даже цветастые детские одеяла. Нам рассказали, что на первых порах, пока слонята привыкают к новым условиям, их наставники, словно настоящие родители, остаются ночевать вместе с ними, ведь это малыши, которые так нуждаются в заботе, ласке и внимании.

Сейчас в детском доме живут 33 питомца. По достижению трёхлетнего возраста их выпустят на волю. Что будет с ними дальше? Неизвестно. Одним удастся прибиться к стаду, другие умрут, потому что не приучены добывать себе пропитание, а третьи, вслед за родителями, станут жертвой браконьеров. Возможно, кого-то заберут обратно в детский дом, спасая от неминуемой гибели. Ещё навсегда здесь останутся больные и покалеченные животные, которые уже не смогут жить в природе самостоятельно.

В 11 часов для посетителей устраивается шоу: детёнышей выводят на прогулку, кормят молоком через соску из больших пятилитровых бутылок, а после ланча обычные серенькие слоники, на глазах зрителей, становятся розовыми. Ну не так чтобы точно розовыми как в песне, но кирпичными – наставники разрешают им искупаться в огромной луже и серая кожа краснеет от медного цвета земли.

Наталья подготовила нам обширную программу: помимо увиденного мы собирались поехать к ней на дачу, покататься на коньках (в Найроби имеется каток, единственный в Восточной Африке – час катание, час лёд намораживается), сходить в какой-нибудь ресторан, но времени, как обычно, на всё не хватает. Услышав, что в наших планах визит к бабушке 44-го президента США, она комментирует: “Бабушка Обамы – на самом деле одна из жен его дедушки, что не одно и то же, согласитесь? Но правительство сделало там полную реконструкцию деревни, включая места для парковки паломников и дома отдыха для желающих её увидеть, так что вперед и с песней!”

Но сначала мы едем на озеро Накуру, известное своими гигантскими популяциями экзотических птиц, в том числе и фламинго. Из Найроби добираемся на микроавтобусе, типа газельки, где я поражаюсь окружающей меня тотальной тишине. Все сидят уткнувшись в свои телефоны – это совсем не похоже на крикливую Западную Африку! Одежда людей тоже обычная, европейская. Туалеты по дороге и, в том числе в национальном парке, где мы были, с унитазами – никаких дырок в полу! Вы себе так представляете Африку? 

Останавливаемся в одноименном городе Накуру. Завтрак в отеле изумительный – свежевыжатые соки, множество фруктов, блюда на выбор! Где мы находимся? Оплата въезда на территорию национального парка только по пластиковым картам. Это совсем не похоже на мои стереотипные представления о чёрном континенте и я на каждом шагу не перестаю удивляться.

Утром отправляемся на озеро, берем машину на полдня, договорившись с вечера в отеле. Наш водитель Питер – весёлый общительный парень, для счёта назовём его Питер Первый, потому что дальше мы ещё встретим Питера Второго, Третьего, Четвертого... Наверное это самое распространенное имя в Восточной Африке, а может быть здесь тоже существует мода на имена и тридцать лет назад всех мальчиков называли Питер. Забегая вперед, скажу, что в конце путешествия я уже могла с огромной долей вероятности угадывать имена новых знакомых. Догадываетесь, как местные парни поражались моей проницательности?!

Питер рассказывает, что браки в Кении фактически пожизненные. Развестись, конечно, можно, только платить деньги бывшей супруге всё равно придётся до смерти, поэтому лучше не разводиться. Народ живёт далеко не бедно, фермеры летают над своими полями на собственных самолетах. Растёт буквально всё: пшеница, кукуруза, картофель, морковь, свёкла, чай, кофе. По лугам разгуливают коровы, овцы, козы… Про птиц вообще слов нет... Однако подлинными хозяевами земли тут однозначно являются бабуины! Они ведут себя с присущей для них агрессивностью: двое показали нам клыки, один умудрился запрыгнуть на капот машины во время движения и хотел через окно забрать то, что понравилось в салоне. Пришлось экстренно “задраивать люки”!

Кенийцы любят иностранцев: “Общение позволяет обмениваться идеями,” – говорит Питер. Транспорт, дороги – налажены отлично. Дорожных знаков немного, скорость регулируют, в основном, лежачие полицейские. Парень гордится своей страной и считает её не только лучшей на континенте, но и в мире! А вы думали, что люди стремятся из Африки сбежать в Европу и Америку?

Солёное озеро Накуру моментально очаровывает нас: какое здесь чувствуешь невероятное умиротворение! Какой несказанный запах чистоты и свежести! Я сразу вспомнила Байкал: там пахло так в конце мая – талой водой! Не буду пытаться описать словами то, что надо видеть! 

Пусть фламинго нам застать не удалось, они улетели в это время на соседнее озеро, но в остальном поездка превзошла все наши ожидания! Оксана сфотографировала наверное миллион птиц, она часами стояла и щёлкала-щёлкала…. Да и сейчас пребывает в таком диком восторге, что бездумно бросает фразу: “Что-то мы путешествуем без приключений!” После этого у нас сразу же пробивается колесо, слава Богу не рядом с бабуинами, а то бы не знаю, чем это всё закончилось! Но, в целом, движемся реально без трудностей и даже ещё ни разу не поссорились. Что же я буду писать в своём рассказе? Кому это интересно читать, как мы смотрим на обезьян и слонов?

Из Накуру едем через Элдорет в Итен, потому что я задумала пробежаться по тропе чемпионов, а потом заехать в деревню Когело к бабушке действующего американского президента. Оксана уже высказывает первое недовольство, говорит, что мой рассказ потеряет для неё интеллектуальную ценность, если я стану писать о поездке к “бабушке” Обамы. Она бы лучше ещё один день фотографировала птиц на озере, чем мотаться по каким-то африканским деревням!

Ну вот, я только сказала, что никаких конфликтов, как мне уже указали на низкосортность будущего повествования. Но этим меня не проймёшь! Муж на моей стороне, он тоже не прочь пробежать по трассе марафонцев и увидеть знаменитую бабульку. Нас двое, а значит большинство! 

Эльдоретский таксист, как вы догадались – Питер Второй, согласился свозить нас в Итен и подождать там, пока мы пробежимся. Это место привлекательно для спортсменов не только тем, что здесь легко можно встретить настоящих чемпионов, но главное из-за того, что город находится вблизи экватора, на высоте 2400 метров над уровнем моря, а значит эффект от тренировок должен быть гораздо выше. 

Останавливаемся возле огромной растяжки “Добро пожаловать в Итен!” Оксана с водителем остаются нас ждать здесь, а мы, в машине, быстренько переодеваемся в спортивную форму и готовы бежать. Никакой размеченной трассы нет, зато кругом множество бегунов, мужчин и женщин, а значит искать ничего не надо – просто беги за ними и всё! Сначала тропинка идёт вдоль шоссе, потом сворачивает налево и уходит мимо домов в луга и поля.

Свои шесть километров мы с супругом мчимся под весёлые крики вездесущей ребятни. Я не типичная бегунья, плюс блондинка, дети явно подтрунивают надо мной, но из всех возгласов мне удаётся различить только одно знакомое слово: “казунгу”, которое означает на суахили “маленький белый человек”. На самом деле трасса чемпионов представляет из себя обычную просёлочную дорогу, по которой молодёжь гоняет на мотоциклах, дети идут из школы, а спортсмены бегут вверх и вниз по холмам.

Победно завершив пробег, мы все вместе едем смотреть красоты Итена, с вершины холма, откуда стартуют парапланы. Оксана без ума от увиденного, азарт фотографа в ней не пропадает ни на минуту! И вот она уже совсем не жалеет, что забурилась вместе с нами к чёрту на кулички, в самую глухомань Кении. Все счастливы и довольны! 

Правда, вид гостиницы, до которой мы добираемся уже ближе к ночи, вызывает у неё приступ кратковременной паники – она решила, что попала в лав-отель. Может быть это и вправду отель “для влюбленных”, раз на ресепшене лежат традиционные для таких мест презервативы и зубные щётки, а гости местного ресторана бросают недвусмысленные взгляды. Один посетитель даже подошел ко мне обниматься и знакомиться, но его быстро угомонили, а нас увели в вип-зал, где накормили ужином, выказывая самое уважительное отношение. 

Нам досталась отличная козлятина с острым соусом и жареной картошкой. А минутный испуг Оксаны компенсировался дешевизной ночлега – по 10 долларов, хоть за одного, хоть за двоих, с включённым завтраком!

Следующая остановка – Кисуму, город-миллионник, третий по величине после Найроби и Момбасы. Он расположен на берегу озера Виктория, то есть мы вплотную приближаемся к цели нашего путешествия. До сих пор волнения и беспорядки в стране, связанные с президентскими выборами нас не коснулись – второй тур голосования перенесли на две недели и мы спокойно движемся вперёд.

Вечером планируем посмотреть закат на озере. Оксана вся в предвкушении, намеревается сделать лучшие кадры в своей жизни. Зря что ли она таскает на шее эти килограммы фототехники?! А я бы лучше прошлась пешком, вода – не моя стихия, но что поделаешь, ведь мы путешествуем вокруг озера, поэтому, естественно, будем ещё не раз иметь дело с водой. Хорошо, пошли! 

Я заранее всего боюсь! Виктория – озеро глубокое, в этой части водятся бегемоты! Кто меня будет спасать? Я не умею плавать! Мы движемся к центру озера на крохотной лодчонке, винт которой то и дело собирает браконьерские сети. Мотор глохнет. По новой он заводится с большим трудом, в лодку постоянно наливается вода, и лодочник вместе с гидом безостановочно её вычерпывают. Бегемоты в метре от нас, они явно злятся, что мы их потревожили, поэтому начинают проявлять недовольство. Меня охватывает паника, трясучка, которая передаётся всем остальным или просто все начинают догадываться насколько уязвимо наше положение. Слава Богу нам удалось с четвёртого или пятого раза завести мотор и удрать с этого места!

Правда, на нервах уже все! Оксана не в состоянии больше сдерживаться: закат оказывается недостаточно красивым, гид – категорически непрофессиональным и т.д. и т.п. Я и не знала, что она настолько темпераментная – орёт русским и французским матом, требуя, чтобы муж перевел на английский её слова экскурсоводу. Надо же, а я уже успокоилась, сразу же, как только мы удалились на безопасное расстояние от бегемотов. Кроме того, закат получился невероятно красивым! Я его даже на заставку в фейсбуке поставила и на стихи!

По окончании водной эпопеи, на берегу, в рыбном ресторанчике, как всегда поторговавшись, заказываю рыбу. Учили-учили меня есть правильно угали, а я так и не научилась, и вкус от еды руками, так и не стал для меня волшебным, хотя рыба-тилапия очень понравилась. Вообще-то я хотела заказать нильского окуня, но мне сказали, что окунь идёт на экспорт, и местный народ предпочитает есть тилапию.

Мой стресс быстро сошел на нет, а Оксана для релакса нашла на берегу дерево с ибисами и самозабвенно предалась фотографированию, стирая, таким образом, остатки своего недовольства.

***

С утра мы едем к бабушке Обамы. Наш водитель, Питер Третий, как заправский экскурсовод, подробно рассказывает обо всём, что здесь происходит: раньше дороги не было, её построили только тогда, когда дотошные американские журналисты разыскали в африканской глуши бабулю и стали регулярно наведываться к ней с визитами. Мы подъезжаем к огороженному участку, где красуется вывеска farmer Sarah Obama. За забором охрана. Это тоже новшество. Раньше не было ни забора, ни секьюрити. Подошедшему охраннику Питер говорит на местном языке, что мы хотим навестить бабушку. 

Аудиенция предварительно не согласована, действуем, как обычно, на авось. Подошедший начальник охраны разрешает прогуляться по территории фермы, но захочет ли встретиться с нами Сара Обама, этого никто не знает. Дело в том, что в последнее время ей слегка нездоровится. Но мы надеемся. В моих руках коробка конфет, которую я привезла специально для этого случая из Мюнхена. 

Чувства у меня самые тёплые, просто хочется поговорить с местной деревенской жительницей через толмача. Когда и где я смогу это сделать? Мы ждём несколько минут. Осматриваем могилы, покрытые серыми мраморными плитами. Написано, что здесь покоятся отец и дед Президента США. Погребения мне кажутся несколько бутафорскими и не к месту – разве хоронят людей на собственном приусадебном участке? 

Затем заходим в конференц-зал, который устроен в форме ротонды, откуда нас приглашают в дом. Пока не пришла хозяйка, листаем книгу отзывов, где я делаю собственноручную запись, а затем наше внимание приковывает к себе телевизор. Там местное ТВ сообщает о начавшихся волнениях в Кисуму, показывают видеохронику недавнего столкновения демонстрантов с полицией, в городе, который мы только что покинули! Бог нас пока бережёт!

А вот и бабушка! Выглядит она хорошо, хотя двигается уже потихоньку. Ей сообщают, что мы приехали из России. Она отвечает, что Россию не знает. Тогда говорим, что живём в Германии – это теплее, про Германию она что-то слышала. Я прошу разрешения с ней вместе сфотографироваться. На что бабуля резонно спрашивает: “А что вы мне принесли? У меня много внуков!” Я подаю конфеты и мы усаживаемся на диван для съемки. Дальше идёт обычная беседа, в ходе которой я интересуюсь, есть ли среди её многочисленных внуков ещё известные люди – Сара Обама отвечает, что для неё все внуки выдающиеся! 

После окончания визита едем к угандийской границе. Сперва в маршрутке, как положено, одиннадцать человек, но постепенно нас уплотняют, трамбуют, двигают и вот уже народу в два раза больше. Водила хочет заработать и набивает машину до отказа. Все пассажиры, кроме нас и ещё одной девушки, черные. Она выглядит очень странно – на ней порванная во многих местах шляпа, к которой приклеены записки, майка на голое тело, без лифчика, шорты, сандалии с мужской ноги, при этом в руках у неё куча всяких вещей. На остановке, где нас пересаживают в другой автомобиль, она выскакивает, чтобы купить сладкие шарики из семян подсолнечника, посыпанные кунжутными семечками. Мы их никогда не пробовали – надо тоже купить! 

Знакомимся: француженку зовут Клер, она волонтёр, работает в Кении учительницей начальных классов и едет к другу в Уганду. Оксана находит себе собеседницу на всю оставшуюся дорогу. Местные смотрят на нас широко раскрыв глаза: как мы тут же все подружились и нашли общий язык? Это было действительно забавно: муж заговорил с девушкой по-английски, Оксана, услышав, что она француженка, подхватила беседу по-французски, а я узнав, что последние семь лет Клер жила в Германии, стала с ней общаться по-немецки. Девушка похвалилась, что знает несколько слов и по-русски, она бывала во Владивостоке.

По дороге, на санитарной стоянке, мы спешим сбегать в туалет, но хозяйка туалета недовольна: “Что вы улыбаетесь? – спрашивает она нас, – я несчастна! У нас президент не тот!” Я знаю безотказное средство, которое сможет сделать эту женщину счастливей, и даю ей за работу не 20, а 50 шиллингов – градус её счастья мгновенно растёт на глазах!

Чем дольше я нахожусь в Кении, тем очевиднее мне становится, что это – настоящий Рай на земле, самое лучшее место для жизни! Кто бы мог подумать, что на экваторе такой сбалансированный климат, нет ни жары, ни комаров! Как хорошо, что мы ещё вернёмся сюда на обратном пути. А сейчас, спасибо, Кения, и до встречи!

Продолжение следует.