В Африку вдвоём с семейным монстром

Пролог.

Этот день не предвещал ничего экстраординарного, обычный январский вторник, от которого ничего не приходится ждать. Ну разве что потепления или похолодания. Однако к атмосферным изменениям немецкий динстаг остался полностью равнодушным.

– Из Мюнхена до Дакара и из Агадира до Мюнхена за 189 евро! – радостно сообщил муж, и я тотчас поняла, что моя судьба уже решена. Супруг постоянно мониторит цены на авиабилеты, даже подписался на какую-то новостную рассылку и чуть ли не ежедневно бомбит меня разными супер-предложениями. Обычно я как-то нахожу весомые аргументы, чтобы остудить его пыл, но это был явно не тот случай. Съездить в западную Африку за такую сумму действительно редкая удача.

– Придётся переночевать в Лиссабоне, – спустя пару минут добавил он, но это не меняло сути, вопрос был решённым. Кроме новой картины путешествия, в его воспалённом воображении уже вырисовывалась панорама геройских подвигов, в них он попеременно являлся себе: то Миклухо-Маклаем, то Афанасием Никитиным, то Пржевальским, а мне, по всей вероятности, доставалась роль его лошади. Ничего обидного, просто история умалчивает или тщательно маскирует всех женщин великих путешественников, поэтому на память приходит эта кобыла.

Всё ничего, но супруг перестал довольствоваться малым: если раньше мы с ним как Робинзон Крузо и Пятница прекрасно сосуществовали вдвоём, то теперь ему захотелось большего! Поэтому он тут же отдал распоряжение “помощнику капитана” собрать всю команду на борт! Оксану из Мали поездка в соседний Сенегал не привлекла, она там уже бывала по работе. Приглашение в путешествие через сайт стихов тоже не нашло особого отклика – то есть вообще-то поэты были не против изведать что-то новенькое, но, как всегда, не хватило денег, времени, а иногда и просто здоровья.

Признаюсь честно, я обрадовалась, что никто не загорелся желанием поехать с нами! Это только кажется, что всё держится на супруге, из-за того, что он покупает билеты, составляет план и выбирает достопримечательности. На самом деле внутренний микроклимат, от которого зависит самочувствие экипажа, базируется на мне, и чем больше людей в команде, тем больше нужно прилагать усилий. Выражаясь языком железнодорожника, я отвечаю за сцепку состава, чтобы вагоны не разъехались в разные стороны, чтобы поезд не сошел с рельсов и, в конечном счёте, вовремя добрался до пункта назначения.

Дорога – это всегда стресс, чем тяжелее она, тем сильнее напряжение, при этом мы каждый раз отправляемся по новому маршруту. У нас большой опыт преодоления трудностей, но спать, пить, есть, хочется всегда так, как будто никогда не ел, не пил и не спал! Раздражение день за днём нарастает, пусть тебе даже казалось, что подготовился ко всем конфликтам и неприятностям. Например, если ты проведешь шесть часов кряду, изнывая от жажды, то винить, скорее всего, станешь не себя, что не взял канистру с водой, а того, кто выпил последний глоток. Нет, мне достаточно одного семейного монстра!

Лакмусовой бумажкой для меня являются обороты речи людей, если человек, допустим, говорит: “Мне на прежней работе платили сущие копейки”, то вряд ли стоит надеяться, что такой попутчик сможет взять на себя ответственность в сложной ситуации. Большее доверие вызывают люди, которые формулируют мысли так: “моя зарплата была такая-то” или “я получал столько-то”, такой человек скорее всего поведёт себя достойно и адекватно. 

Мы едем в пустыню. Две недели по Сенегалу, Гамбии, Мавритании, Западной Сахаре и югу Марокко.  Песок, жара, отсутствие комфорта – удовольствие ниже среднего. Из приятного – встреча с новой знакомой: я её нашла через тот же сайт “Одноклассников”. Наташа моментально откликнулась, прислала свой номер телефона и сказала, что будет нас ждать в Дакаре.

***

Часть первая. РУССКО-МОНГОЛЬСКАЯ СЕНЕГАЛКА ИЛИ ЖИЗНЬ НА ГРАНИ ФОЛА

24.03.2018
В аэропорту Лиссабона возникает первая нештатная ситуация: звонит хозяин хостела, в котором мы забронировали ночлег, и сообщает, что у него все номера заняты, поэтому он отправил за нами машину, нас отвезут в другое место. Это ничего не будет стоить. 

Хорошо, но комната оказалась совсем крохотной, без окна и без двери, эдакий закуток. Форточка в туалете, которую, точно помню, закрывала, порывом ветра видно открылась и бахала всю ночь. Я думала, что этот звук идёт из соседнего номера, и тихо коченела, стараясь не разбудить мужа. Капец! Путешествие ещё не началось, а мне уже “посчастливилось” не выспаться и замерзнуть!

25.03.2018
Утром нас отвозят обратно в аэропорт. В Лиссабоне гулять мы не намерены, уже бывали здесь. Несколько лет назад нам повезло: самолёт из Мюнхена опоздал на стыковочный рейс до Фару и шесть часов ожидания хватило, чтобы истоптать центр города, а потом ещё пообедать за счёт авиакомпании.

Странно, в очереди на рейс до Дакара выстроились почти одни белые, черных – процентов десять. Что бы это значит? Летят одни туристы или? 

Заняв свои места в салоне самолёта, начинаю прислушиваться и сканировать народ вокруг. Позади нас семья: черная женщина с белым мужем и двумя смешанными детьми. Говорят между собой по-английски, иногда переходят на немецкий. Сенегал – это бывшая французская колония, но франкоговорящих пока не слышно.

Передо мной сидит бойкая шатенка лет двадцати, рядом с ней черный парень, её ровесник, очевидно, что они летят вместе, а не только что познакомились, шутят, смеются, общаются по-немецки. Кто она интересно по национальности? Внезапно девушка поворачивает голову к нам и говорит с акцентом, но по-русски:
– Меня зовут Эмми! Я знаю русский язык! 

Обалдеть! Вот так неожиданность! Откуда? Её мама из Иркутска, папа – ирландец, в детстве она бывала с родителями в ЮАР. Сейчас живёт в Берлине, снимает комнату, а сенегалец Марсель её сосед по квартире, он взялся показать ей западную Африку.

В банкомате АТМ снимаем 100 евро и получаем 65600 африканских франков, деньги как в Мали, мы уже их знаем, помнится, Тимофей всё считал в манго http://chelny-izvest.ru/blog/blogs/1166-istoriya-odnogo-afrikanskogo-puteshestviya-prodolzhenie Одно манго – 100 франков, а билет на здешний автобус стоит 6000. Недёшево!

Новый Дакарский аэропорт находится в 50-ти км от города, но в удобный кондиционированный автобус, кроме нас, садятся всего четыре человека – остальные добираются на личных машинах и такси (это в три раза дороже). Мне данная ситуация сразу напомнила родные Челны: я недавно прилетела из Москвы в аэропорт Бегишево и ехала в город одна, никто больше не сел в микроавтобус! Разговорились с водителем, он сказал, что так всегда, народ ещё как-то набирается с дешевых рейсов авиакомпании “Победа”, а те, кто летают “Сибирью”, на маршрутках не ездят! 

За окном пустыня. Такую картину можно увидеть в Турции или в Египте, я не могу идентифицировать пока местность. Воскресное утро, машин очень мало, кроме как на редкие баобабы взор бросить некуда. Вспоминаю сенегальского пограничника на контроле: он берёт в руки мой паспорт, причмокивая, с удовольствием говорит: “Руссия, Путин”,  – и сжав кулак, поднимая вверх большой палец, одобрительно восклицает: “Во!” 

Виза нам не нужна! 83 страна мира мгновенно открыла свои объятия! Кроме валюты и баобабов воспоминания о Мали начинают проявлять себя повсюду, словно дежавю: национальная одежда – похожа на малийскую, женщины носят тяжести на голове, снова как в Мали, ноги моют к намазу, как малийские мусульмане, продают манго, мандарины, очищенные апельсины – это всё мы уже видели! Я вообще ещё не соскучилась по Африке, и чем Сенегал может нас удивить? Правда, хотели положить рюкзаки на багажные полки в автобусе, а они все в пыли! На улице нет солнца, но не от того, что оно скрылось за тучами, а потому что рядом пустыня Сахара, и это песчаная дымка!

С автостанции до кафе “де Роме”, где мы договорились встретиться с Наташей, добираемся на такси – водитель радостно решил содрать с туристов 5000, но моя новая знакомая написала, что больше 2500 за это расстояние не давать, столько и заплатили. 

Наталья появляется без опоздания и предлагает устроиться за столиком: выпить по чашечке капучино, заказать ”Перье” или поесть, здесь очень удобно – европейский сервис. Реально! Всё на высоте, что я даже теряюсь: это Рим или Дакар?! Напротив меня сидит приятная, интеллигентная, ухоженная женщина – русская сенегалка. Но по отцу она, оказывается, монголка, её папа был партийным работником и она жила в Улан-Баторе! Обалдеть! 

Помню, к нам в юрту на Хубсугуле, в Монголии, приходил топить печку местный парень по имени Х-у-я-г, никогда его не забуду, уж больно запоминающееся имя, так он был низкорослым и жилистым. И в Летней школе на базе УрГУ в Екатеринбурге я общалась с коллегой по имени Батбатор Манхоррой из Монголии, он тоже ростом не отличался. А Наташа стройная, статная, наверное, в мать пошла. Беседа с ней завязывается легко и течёт совершенно непринужденно, мы как будто бы давным-давно знаем друг друга, жили в соседних домах, но много лет не встречались, а тут столкнулись и стали всех вспоминать: как мама? как папа? куда поехала после института? когда вышла замуж? Рассказываем и сами погружаемся в своё прошлое…

Наташа закончила, как и Оксана из Мали, архитектурный институт, с будущим мужем тоже вместе учились, так же никаких золотых гор он ей не обещал, и не назывался сыном вождя племени. Зато рассказал, что ещё в школе выиграл конкурс на знание СССР и получил двухнедельную поездку в Советский Союз в качестве награды. Это и предопределило его учёбу. Русский выучил уже став студентом и говорил без акцента. 

По окончании института, в далёком 1983 году, приехала в родной город мужа, который по нашим меркам можно назвать лишь большой деревней. Работы для молодых архитекторов не нашлось, семья не приняла. Но сенегальцы её покорили, она влюбилась в их страну, полюбив людей! Нигде и никогда не встречала столько доброты и душевного тепла! 

Был случай, когда мама прислала ей посылку из Монголии, и на почте Наталья узнала, что должна доплатить за доставку, денег, конечно, при себе не оказалось (их попросту не было). Сердобольные работницы, сами совсем небогатые, сложились и оплатили ей посылку, а потом ещё не раз угощали, приносили то фрукты, то овощи, зная о её бедственном положении.

Про неё тогда хотели снять фильм, но она отказалась. Рассказывать про жизнь в семье мужа было просто не по силам. Что говорить? В лавках, покупая морковь и капусту, стыдливо считая гроши, она нередко просила взвесить всего килограмм, но получала больше – в благодарность за то, что белая женщина говорит на местном языке.

Да, у меня тоже есть что вспомнить о первых годах семейной жизни. Зарплаты школьной учительницы истории, работающей на полторы ставки, в 1993 году хватало на шесть кг лимонов или четыре кило копчёной колбасы. Сидя в декрете, ходила пешком, потому что не было денег на проезд. Почти всем пришлось в то время выживать, а у нас ещё сгорел завод Двигателей и градообразующее предприятие КамАЗ встал.

А Наталья за четыре года выучила французский и местный язык, переехала с мужем в Дакар, им удалось найти работу по специальности. Четверть века прожили душа в душу, в семье между собой и с сыном всегда говорили по-русски. Но в 2009-м году муж умер. После его смерти она осталась на своей второй родине, в Сенегале и даже приняла ислам (правда, молится дома). Что ж, жизнь в Африке, выражаясь по-немецки, это не “Beruf”, а “Berufung”, то есть не профессия, а призвание!

Сейчас Наталья не только продолжает работать частным архитектором, но и преподаёт историю архитектуры в институте, подрабатывает переводчицей на строительстве завода и кроме всего этого возглавляет ассоциацию русскоговорящих женщин Африки! В Сенегале проживают 40 таких женщин, многие из них с высшим образованием, некоторые преподают русский язык. В апреле её ждёт командировка по делам ассоциации в Тунис. 

Когда я встречаю подобных людей, то понимаю, насколько мы сами ответственны за своё прожитое и непрожитое! Разве можно говорить, что я не смог кем-то стать, потому что не знал отца, потому что у меня никудышная мать, потому что пришлось завести семью, родились дети, потом внуки…, ведь под лежачий камень вода не течёт. Каждый сам кузнец своего счастья. 

Накануне нашего прибытия, Наташа извинилась, что не может пригласить к себе, потому что сын после операции нуждается в покое, и заказала нам отель, обзвонив несколько близлежащих, и узнав ценовой диапазон, сторговалась о приемлемой цене. Собираясь на встречу, она потом призналась, что планировала провести вместе час, потом решила, ну ладно, два, потом три, а в конце-концов ходила с нами по городу, пока не стерла до мозолей ноги! А после я ей дала лейкопластырь, и мы гуляли дальше! Слушая мои рассказы, она прокомментировала: “Я тоже авантюристка, но до определённой степени, до Сенегала!”

Расставшись, Наташа прислала сообщение: “Очень пожалела, что не надела кроссовки, а то бы поехала вместе с вами к мемориалу “Возрождение Африки” и на маяк! Нам так было здорово!” 

Но и за полдня она успела показать свои любимые места: от центра дошли до океана, откуда виден остров Горе (завтра утром мы туда обязательно съездим), сфотографировались возле тысячелетнего баобаба, нашли автостанцию, с которой отправляются автобусы на юг страны, к озеру Ретба.

Удивительно, в Дакаре так много европейцев и ливанцев, что на нас никто не обращает внимания, мы как местный ландшафт или кошки, которые тут повсюду! Наташа объяснила, что помимо тех, кто приезжает по работе, сюда едут французы пенсионного возраста – привлекает теплый климат, язык, а вдобавок стоимость жизни. 

Город мы увидели необычным: в рабочие дни он выглядит как большой рынок, а в воскресенье оказался пустынным. Зато на Монументе я вспомнила про наш праздник “День молодёжи”, её там было очень много! Притом молодые люди не пили пиво, не курили, а катались на велосипедах и скейтах, сидели на площадках, фотографировались, гуляли. Я тоже снялась на фоне грандиозного памятника и попросила разрешения сделать снимок рядом с красивой сенегалкой.

На прощание Наталья написала: “Возникло ощущение, что мы знаем друг друга сто лет. Где-то я слышала, что ауры наши подходят или дополняют. Может это и объясняет почему люди находят друг друга! До встречи! Мир тесен!”

Да, с Наташей было здорово, она помогала решать все организационные вопросы, выступала переводчиком, но дальше придётся рассчитывать только на себя!

Продолжение следует.