Шада ФАЙРУШИН: «Мы воевали с самураями»

С 1939 по 1946-й...
Родился и вырос Шада Хаматдинович в деревне Биклянь, еще со школьных лет выделялся среди сверстников желанием учиться. Окончил Казанский лесостроительный техникум, но ни дня не пришлось ему работать по профессии: прибавив себе год, решительный Шада ушел в армию. Шел 1939-й. С эшелоном новобранцев он попал на Дальний Восток. Потом, когда началась война, дальнейшую судьбу решал военкомат: кого на фронт отправить, кого на восточную границу страны, где в то время Япония начинала «хвосты поднимать», как выразился ветеран. Военная судьба забросила его в степи Манчжурии — здесь молодой комсорг 36-го авиационного полка, начальник радиостанции и получил первое боевое крещение.
— Нашим радистам приходилось подолгу бывать в отрыве от основного полка — следить за ситуацией и докладывать об оперативной обстановке, — вспоминает Шада Хаматдинович. — Мы держались всегда одной командой, как зеницу ока берегли свою рацию. Когда самураи группами спускались с вершин сопок, обследовали окрестности и организовывали облавы. Опасность нас поджидала на каждом шагу. Так, однажды мы оказались буквально в двух шагах от смерти — вооруженная до зубов толпа самураев что-то нам кричала, размахивая автоматами, и ждала провокации с нашей стороны. Помню, вначале нас охватила паника, ведь в тот момент напротив них мы стояли вчетвером. Назад хода не было, и мы устроили переговоры с японцами. Хорошо говоривший на русском языке капитан самураев приказал нам сдаться. С нашей же стороны командировали меня: все-таки комсорг. Я, держа в руке револьвер, уверенным голосом выкрикнул: «Япония капитулировала, сдавайтесь!» Тут на помощь подоспели пехотинцы, и японцам пришлось сложить оружие. Пленных оказалось 61. После этого случая многие пехотинцы были награждены орденами и медалями, но о нас — первых, кто увидел врага и был готов принять бой, почему-то не вспомнили.
Шаде Хаматдиновичу довелось воевать и в сопках Хайлара — это было место страшных боев, где погибло много наших солдат. Там он получил осколочное ранение в ногу, лечился в госпитале.
Победу в войне над Японией лейтенант Файрушин встретил в начале сентября 1945 года в Порт-Артуре. Но окончательно демобилизоваться ему пришлось лишь через год.

«Наш министр труда»
В солдатской гимнастерке Шада Хаматдинович вернулся в Казань, устроился комсоргом на меховой комбинат. Закончив в Москве академию народного хозяйства имени Плеханова, работал в ЦК профсоюза. Казалось бы, все складывалась как нельзя лучше, но дал о себе знать неугомонный характер, потому и уехал на Сыктывкарский лесопромышленный комплекс. Потом пути-дороги привели в Орджоникидзе, где он работал главным инженером управления строительства. И все-таки решил вернуться в родные края. В Челнах он с 1984 года. Здесь свою трудовую биографию связал с Челныгорстроем, где вплоть до ухода на пенсию работал начальником отдела по труду и заработной плате. В коллективе Шаду Хаматдиновича все уважительно звали «наш министр труда».

«Дед — замечательный садовник!»
— Посмотрите, какая у меня хорошая правнучка! — Шада абый, улыбаясь, смотрит на Лизу. — Судьба преподнесла мне удивительный подарок, дав возможность дожить до этого счастливого времени.
Сегодня в трехкомнатной квартире ветеран живет с семьей внука Павла.
— Такого деда, как мой, стоит еще поискать, — говорит Павел. — С ним можно поговорить на любую тему. А знаете, как он в шахматы мастерски играет, раньше часто принимал участие в разных турнирах и среди ветеранов занимал первые места. Даже в Москву ездил на соревнования. И на даче замечательный садовник: все, что ни посадит, растет и плодоносит.