16+
Набережные Челны,

Экспресс-новости

Последние комментарии

Подписка

Ежедневные новости г. Наб. Челны от Челнинских известий

Справочник города

Здесь вы найдете много полезной информации

Общество

Взрослое дерево на чужой земле не приживается

Взрослое дерево на чужой земле не приживается

Эту истину на себе прочувствовала челнинка Ирина Назаренко, этническая немка, уехавшая в Германию и вернувшаяся оттуда спустя четыре года. 10-15 лет назад очень много наших соотечественников, большей частью этнических немцев и евреев, уехали в поисках счастливой жизни на постоянное место жительства в Германию и Израиль. Спустя время некоторые начали возвращаться назад. Была даже создана специальная программа оказания содействия по возвращению на родину тем, кто не сумел адаптироваться в Германии. Почему же бывшие россияне не прижились в странах, которые небезосновательно считаются гораздо более благополучными по сравнению с Россией? Об этом можно судить из истории челнинки Ирины Назаренко.

Ирина Назаренко — генеральный директор ЗАО «Дом мебели». 20 лет назад она с «нуля» создала первый в нашем городе специализированный магазин. Ей удалось сохранить свое детище и коллектив даже в непростые годы. А несколько лет назад она организовала вечер прощания для друзей, где и сообщила о своем отъезде на родину предков. В Германию Ирина Александровна уехала вместе с двумя дочерями, сестрой Эллой и ее детьми и внуками. Всего их было 11 человек.


До шести лет — ни слова по-русски
— Моя мама Мина Фридриховна и отец Александр Рейнгартович — из поволжских немцев, — рассказывает Ирина Александровна. — Вначале наша большая семья жила в Саратовской области. Дедушку со стороны отца расстреляли в 1937 году, как говорится, без суда и следствия. Когда началась война, в 1941 году, осенью, в течение 24 часов всех моих родных отправили на поселение в Сибирь. Здесь местные жители вслед моим братьям и сестрам кидали: «Фашисты!» Только спустя пять лет наша семья смогла вернуться и обосноваться в Бавлинском районе. Пришлось все начинать заново. Вначале жили в землянке, потом построили дом. Здесь родились еще двое детей: сестра и я. Мы жили трудно, но всегда были сыты, благодаря тому, что держали скотину — быка, корову, поросят, кур. С детства не знали, что такое долго спать. Вставали рано, ухаживали за скотиной. С бабушками занимались рукоделием: вышивали, стегали одеяла, шили на заказ платья на машинке «Чайка» — эта семейная реликвия у меня хранится до сих пор.

В нашем доме говорили только на немецком языке. Я до шести лет ни слова по-русски не знала. Свято соблюдались все обычаи, традиции. Я уже была взрослой, когда отец впервые заговорил о возможности переезда в Германию. Но мама не поддержала его и сказала, что никогда не покинет Россию, где пережила столько трудностей, вынесла столько страданий. Больше к этому разговору родители никогда не возвращались.
И все же, спустя годы, эту тему подняла старшая сестра Элла, которая решила перебраться в Германию. На всякий случай она предложила собрать документы и Ирине. Потом вдвоем они поехали на экзамены в Москву.
— Этот экзамен я помню до сих пор — как будто вчера все было, — вспоминает Ирина Александровна. — Прежде чем попасть в кабинет, два дня пришлось стоять в очереди. Я очень удивила экзаменатора своими знаниями немецкого языка, без волнения ответила на все вопросы. А когда рассказала о традициях, соблюдаемых в нашей семье, о том, как меня выдавали замуж в цветочном веночке под песню «Прощание с молодостью», то экзаменатор искренне удивилась: «Знаете, такие традиции и обряды даже в Германии сейчас не соблюдаются. У вас удивительная семья».


Чужая страна
Разрешение было получено. Но в Германию Ирина Александровна уезжала без всякого настроения.
— Уже тогда на сердце было тяжело, — вспоминает она, — переживала, как все будет в чужой стране. Хотя с самого начала все складывалось благополучно. Как мы и хотели, нам всем удалось получить разрешение поселиться в Лейпциге. Это было очень важно — ведь с нами приехали семеро детей, которым мы хотели дать хорошее образование. Мне с младшей дочкой — ей было чуть больше 13 лет — выделили отдельную двухкомнатную квартиру. Ежемесячно я получала пособие от государства. Этих денег хватало и на оплату квартиры, и на приобретение всего необходимого. К тому же, как детям репрессированных, мне и сестре было выплачено дополнительное пособие. Как и полагалось приезжим из России, полгода я ходила в школу — укрепляла немецкий язык. Честно говоря, сразу поняла, что будут проблемы с работой. Так и вышло. В моем возрасте — мне было тогда 45 лет, я не смогла найти ничего подходящего. Когда однажды пришла в центр занятости, то мне честно сказали, что я никогда не найду подходящую работу.
Я вела домашнее хозяйство, готовила, стирала. В свободное время гуляла по городу и неожиданно для себя обнаружила, что в лесопосадках — огромное количество белых грибов. Бывало, я собирала по два ведра. Это хоть как-то отвлекало меня. Но единственным настоящим утешением в моей жизни тогда было то, что младшая дочь Ксюша быстро привыкла к школе, легко пошел у нее язык.


Мое сердце оставалось в Челнах
— Что меня угнетало больше всего, — вспоминает Ирина Александровна, — так это холодность во взаимоотношениях с коренными жителями — это чувствовалось везде. Помню, как-то я собралась на экскурсию в Бухенвальд, сошла с автобуса, спрашиваю проходившую мимо женщину, как лучше добраться? Она же, ничего не ответив, молча перешла на другую сторону улицы. Неприятный осадок остался от общения с соседкой по лестничной площадке. Сестра Элла приехала в гости, решила поговорить по телефону с родственниками из Октябрьска. Видимо, голос повысила чуть громче обычного. Тут же в дверь раздался стук. Соседка пришла и сказала: «Мне завтра на работу. Прекратите громко разговаривать, иначе я позову полицейского!»
Когда старшая дочь сняла отдельную квартиру, я специально пришла к ее соседям с бутылкой шампанского, решила познакомиться и попросила помочь ей быстрее адаптироваться к жизни в новом доме. Соседи обещали помочь, но, к сожалению, не сделали этого. Наоборот, раскритиковали ее после того, как она сделала уборку в подъезде, и вывесили записку: «У нас так не убирают, вы забыли подмести в подвале». Конечно, я понимала, что нужно принимать все как есть: чужие порядки, требования...

Многие немцы, приехавшие из России, ничего не предпринимали для того, чтобы найти работу. Им достаточно было пособия от государства. Но такое существование Ирину Александровну не устраивало. И она никак не смогла привыкнуть к новой жизни.
— Я не смогла найти друзей, — делится она. — Не смогла привыкнуть к тому, что продукты в магазинах — привозные из других стран. У картофеля, капусты, хлеба вкус совсем не тот, к которому я привыкла. Я частенько ловила себя на том, что у меня с утра плохое настроение. А память неизменно возвращала в любимый город Набережные Челны. Там оставалось мое сердце. Когда стал приближаться декабрь, я вспомнила, как город преображался, готовясь к Новому году, как хорошели улицы. Сердце всколыхнулось: «Хочу домой!» И я решила вернуться в Челны. Со мной вернулась и старшая дочь, младшая осталась.
Когда ехала уже из Казани до родного города, проревела всю дорогу. В Челнах ее встречала подруга.

— Вижу — стоит вся в снегу, а в руках — огромный букет роз. Бросились друг другу в объятия, она и говорит: «Как же долго ты ехала», — вспоминает Ирина Александровна и добавляет. — Справедливо замечают, что взрослое дерево не всегда приживается на чужой земле. Мы тут возле нашего Дома мебели пересадили большую елку, так она до сих пор болеет. Вся моя жизнь прошла в Челнах, куда я приехала в 1974 году. Радуюсь, что сейчас рядом со мной самые лучшие друзья, которым доверяю, как себе. Люблю приглашать их в гости в свой уютный дом, где всем места хватает. Знаете, я его строить начала перед самым отъездом в Германию. На долгие четыре с половиной года стройка была заморожена. Смогла достроить его, когда вернулась домой.
Я считаю себя счастливой женщиной и лучшей доли для себя не желаю.
Когда меня спрашивают, что я изменила в себе после возвращения из Германии, то отвечаю: «Научилась ценить удобство — теперь ношу только обувь без каблуков и короткую стрижку».


А дочь счастлива за границей
В эти дни в гости к Ирине Александровне из Швейцарии приехала младшая дочь Ксюша с сыном Леонардом.
— Переживала за Ксюшу, — говорит Ирина Александровна. — Но она осталась за границей и не жалеет об этом. Удачно вышла замуж. Ксюша думает получить финансовое образование, и я ее в этом поддерживаю. Я очень скучаю по ним, но ничего не поделаешь — каждый выбирает свой путь в жизни.

Кстати
По данным Федеральной миграционной службы России, сегодня по программе оказания содействия по возвращению на родину из Германии в Россию обратно вернулись 7 тысяч немцев. С начала 1990-х годов в Россию возвратились более 28,5 тысячи израильтян. В числе возвращенцев бывшие врачи, которые не смогли за границей подтвердить свой диплом и были вынуждены работать санитарами. Или бывшие инженеры, которые трудились мойщиками на автостоянке и не были в восторге от подобного рода занятий.

 

 

 

Подписывайтесь на наши сообщества в ВКонтакте, Telegram, Одноклассники.

 

 



Следите за самым важным и интересным в Telegram-канале Татмедиа


Комментарии (5)

Главное

Топ-5

Актуальное видео

Опрос