Александр ВАСИЛЬЕВ: «Всегда найдутся те, кто будет подстрекать профсоюз»

– Александр Анатольевич, очень часто можно услышать мнение, что современные российские профсоюзы исчерпали себя. Некоторые считают, что председатель профсоюза должен находиться по другую сторону баррикад от администрации компании. А это не так. Согласны ли вы с этим?

– Это неправильная позиция. Только совместная работа администрации и профсоюза может привести к положительным результатам. Ведь директор завода хочет того же, что и председатель профсоюза: чтобы в коллективе была стабильность, на производстве царила спокойная обстановка, люди нормально работали. А если цель одна, то и деятельность должна быть совместной, вдумчивой. Действительно, председателю профсоюза иногда приходится отстаивать свою точку зрения, но делается это аргументированно, с пониманием текущего момента на предприятии. Хороший председатель профсоюза не должен выдвигать ультимативных лозунгов, хотя всегда найдутся те, кто будет к такому поведению подстрекать. Нужно садиться за стол переговоров с администрацией и договариваться, приходить к компромиссным решениям. От конфликтов между председателем профсоюза и руководителем предприятия страдает, в первую очередь, коллектив.

Вот у меня был случай на ПРЗ. В зоне крупной штамповки предприятия работало две бригады, в них было много женщин, зарплата у них низкая, а труд – тяжелый. Приходилось вручную подтаскивать к прессам крупную штамповку – например, будущие крыши грузовиков. Зарплата штамповщиков регулируется тарифной сеткой, и повысить ее было невозможно. Профсоюз предложил директору завода отдельной строкой в коллективном договоре прописать доплату для этих бригад. Директор сначала не соглашался, считал, что обязательно найдутся те, кто скажет: почему им доплачивают, а нам нет. Начнется вал жалоб. Но я его убедил. Действительно, когда коллективный договор приняли, на одном из собраний встала женщина и сказала: почему им доплата есть, а нам нет. Тогда я ей предложил перевестись на работу в эту бригаду, чтобы она могла получать повышенную зарплату. Там всегда были вакансии из-за того, что очень тяжело работать. Конечно, она отказалась. А разговоры прекратились, потому что до людей дошло: доплачивают бригадам не за просто так.

– Эксперты сходятся на том, что наступающий год окажется тяжелым с экономической точки зрения. Непросто будет и КАМАЗу, ведь уже сейчас предприятие работает по четырехдневной схеме. Как профсоюз будет действовать в этих условиях, какие права работников будет отстаивать в первую очередь?

– Хотим мы этого или не хотим, в кризис придется где-то ужиматься, тем более что машиностроение – это высокотехнологичное и высокозатратное производство. Но я считаю, что самое важное в кризисное время – сохранить коллектив и рабочие места, в этом профсоюзный комитет КАМАЗа и руководство компании солидарны. Поэтому мы постараемся не допустить сокращений. Тем более, кризис вечно длиться не может, через какое-то время потребуется вновь нарастить объемы производства, понадобятся рабочие руки.

– Считаете ли вы себя членом команды Гумера Нуретдинова? Он возглавлял камазовский профсоюз 30 лет, создал определенную схему работы. Что в ней вы оставите неизменным, а что будет скорректировано исходя из новых запросов и вызовов времени?

– Конечно, считаю. Мы проработали с Гумером Хасановичем долгие годы в одной упряжке. Думаю, что следует сохранить главное достижение профсоюзного комитета КАМАЗа – стабильность в коллективе и доверие людей. Ведь членами профсоюза является более 90% камазовцев, а раз люди готовы платить взносы, значит, профсоюзу доверяют. Между прочим, на многих других предприятиях страны были повальные выходы из профсоюза, работники создавали независимые организации, защищающие их права. А на КАМАЗе профсоюз остался. Более того, успешно работает. Достигнуть этого удалось за счет прозрачности в его деятельности.

Теперь хочется создать систему мониторинга общественного мнения на предприятиях, чтобы ежемесячно знать, какие проблемы волнуют людей в данный момент времени. Над этой системой мониторинга мы уже работаем. Ведь главная причина, по которой люди отворачиваются от профсоюза, – это то, что некоторые профлидеры не знают или не хотят знать каких-то конкретных проблем людей. Если мы сделаем мониторинг, список самых актуальных вопросов – то, чем дышит коллектив, будет известен и руководству компании. Таким образом наладится система информированности.

Еще одна задача – привлечение к работе в профсоюзе молодежи. У них есть оригинальные взгляды и дельные предложения.

– А как вы попали на КАМАЗ, а потом и на профсоюзную работу? Говорят, вы были самым молодым председателем профсоюза предприятия, когда вас избрали на эту должность, вам не было и 30 лет?

– Я из деревни Заинского района, в 1977 году приехал в Челны учиться на факультет литейного производства автомеханического техникума. Кстати, вместе со мной на одном потоке учились Дамир Завтдатович Каримуллин, он сейчас директор КМПО, а до этого возглавлял ПРЗ, Юрий Иванович Герасимов – исполнительный директор КАМАЗа и еще много людей, которые сегодня достигли успеха. Все мы поддерживаем связь. А первая запись в моей трудовой книжке – это обрубщик 2 разряда литейного завода.

– Это же самая тяжелая, опасная и грязная работа на КАМАЗе.

– Да. Но я не жаловался. В армию ушел с литейного завода уже из плавильно-формовочного цеха корпуса стального литья. Вернулся в 1983 году, даже форму не снял, поехал на литейный завод. Начальник цеха предложил работу в должности начальника участка. А отец мне сказал, что нужно начинать с мастера. Я не посмел его ослушаться, расстроился, ведь хотел на родной завод. Стою на трамвайной остановке, на улице зима – 6 декабря 1983 года. Читаю объявление о том, что на ПРЗ требуются работники. И тут передо мной останавливается трамвай, на нем написано «ПРЗ», в салоне нет ни души. Я сел и поехал, сам не знаю, почему. На одной из остановок в него зашел точно такой же парень, как и я, – в форме, в солдатской шапке. Разговорились и решили вместе выйти на остановке «ПРЗ». На заводе нас сразу взяли в оборот, дали общежитие. В отделе кадров мне сказали: «Будешь инженером-технологом, оклад 110 рублей», я написал заявление. Но пока с одного конца завода дошел до другого, встретил однокурсницу, она работала в отделе главного механика, позвала к себе в инженеры с окладом 120 рублей. Я написал еще одно заявление. Прихожу в ОТиЗ, там говорят, что им тоже инженеры нужны: «Вот тебе оклад 130 рублей, будешь работать инженером-организатором». Мне тогда слово «организатор» понравилось, хотя сути этой специальности я не знал. Так и остался на ПРЗ. Потом меня избрали председателем цехкома. Я поступил в Академию труда и социальных отношений, получил высшее образование как экономист. Почувствовал, что работать с людьми – это мое. Уже потом стал председателем профсоюзного комитета ПРЗ. И действительно, был самым молодым, мне было всего 29 лет. Когда меня выбрали, некоторые говорили, что я слишком молод, поэтому меня нужно брать с испытательным сроком. А я сказал, если с испытательным – сразу отказываюсь: или вы мне доверяете, или нет. Не могу себя чувствовать лицом временным.

– Сейчас канун Нового года. Что для вас значит этот праздник?

– Я любил Новый год, даже женился 30 декабря. Хотя мы и взрослые люди, но от Нового года всегда ждем чуда, сказки, хороших эмоций. Под бой курантов всегда веришь, что следующий год будет лучше, чем уходящий. Но когда я начал заниматься профсоюзной деятельностью, Новый год мне разонравился, потому что это самое горячее время, когда очень много работы. Так что когда оказывался дома 31 декабря, всегда чувствовал себя выжатым лимоном, даже говорить не мог. Жена и две дочки всегда к этому относились с пониманием. Накануне праздников я всем хотел бы пожелать в первую очередь здоровья, оно нам понадобится в следующем году. И конечно успехов. Всегда нужно оставаться оптимистами.