Чунга-Чанга на чайных плантациях

Часть пятая. Как мы отдохнули в африканских Пятигорске и Сочи http://chelny-izvest.ru/blog/blogs/kak-my-otdokhnuli-v-afrikanskikh-pyatigorske-i-sochi

Часть шестая.

Бурундийская граница. Не доходя нескольких метров до пропускного пункта, периферийным зрением вижу, что какой-то невзрачного вида мужик в чёрной кожанке сидит за обшарпанным столом. “Скоро всё начнётся!”– думаю про себя и тут же слышу негромкий свист. Это он нас к себе подзывает. Подходим.
– Ваши документы.

Официальный язык Бурунди – французский и вести переговоры придётся Оксане из Бамако. 

– Паспорта здесь, пожалуйста.
– А где виза? – спрашивает мужчина, листая первый паспорт, я в это время замечаю, что под курткой у него форменная рубашка и брюки тоже форменные. Значит, не просто мужик, а пограничник!
– Визы мы хотели получить тут, – отвечает Оксана, излучая благожелательность, кротость и доброту.
– Это невозможно. Только в посольстве или регистрируйтесь на сайте.

Ох, “нащальника”, не знаешь ты, какая Мата Хари стоит перед тобой! Наша русская малийка приступает к методичной “обработке” служилого, и я понимаю, что её великий день настал! Если она договорится, то мы въедем в Бурунди и отправимся дальше, не отклоняясь от маршрута, если нет, то придётся возвращаться в Руанду. 

Оксана работает блестяще: я с восторгом наблюдаю, как она виртуозно справляется со своей задачей, потому что бурундиец уже полностью попал под её влияние! Загипнотизировала?! У неё карие глаза и колоссальный опыт переговоров, она двадцать пять лет живёт в Мали и знает все тонкости африканского менталитета. 

Пограничник уже фотографирует паспорта, отправляет данные куда-то по ватсапу, идёт варить для нас кофе и договаривается со своим коллегой, чтобы тот отвёз русских туристов в отель. В завершение, подзывает менялу, который за 100 евро вместо официальных 206 даёт 250 местных франков! 

Шик! Такого приёма на границе нам ещё никогда не оказывали! Визы вклеены. На прощание пограничник признаётся, что очень любит Россию! Мы обнимаемся как лучшие друзья, фотографируемся на память и чувствуем, что самое интересное только начинается! Браво, Оксана! 78 страна мира открыла мне свои объятия!

Нас везут в гостиницу на новенькой Тойоте, пограничник говорит, что там, в баре, он обычно пьёт с друзьями виски. Мы ему платим только за бензин. На улице темнота и люди идут с фонариками вдоль дороги. 

– А можно нам тоже так ходить по ночам? – интересуется Оксана.
– Конечно, это в Руанде надо быть осторожными, – отвечает пограничник, – а в Бурунди абсолютно безопасно, даже дети ходят!
– Так вот, где настоящая свобода!

Оксана говорит без умолку, она снова обрела свой голос и мир, стала лидером команды! Ей не нужно больше ни о чем нас просить. Язык – это великое оружие, он открывает множество дверей и дарует поистине безграничные возможности!

По сравнению с Руандой в Бурунди меньше чистоты, удобств, фонарей, но страна подкупает своей душевностью: тут хорошо, как в деревне! Меня многие спрашивали: зачем вы опять едете в Африку? Что вы там забыли? Сейчас отвечу: здесь, как в российской глубинке, всё по-нашему! И, мне думается, как бы обидно это для кого-то не прозвучало – мы с африканцами похожи! После высокомерной и зарегламентированной Европы, Африка – это раздолье для души, а Бурунди – вообще нечто особенное, при всех своих недостатках. 

До семи утра в отеле “Парадиз” нет света и горячей воды, приходится включать фонарик и наводить марафет у окна при первых лучах солнца. Зато кровать и подушки замечательные и завтрак просто великолепен – всё, что мы хотим в трёх экземплярах, плюс повар наливает нам с собой в термос африканский чай!

Отмечу, теперь я точно знаю – в Раю может чего-то не хватать, но Душа – она там будет всегда на месте!

Мы едем на знаменитые чайные плантации Теза. Высокогорье, чистейший воздух, никакой химии. В этих местах растёт лучший в мире чай, его пьёт сама королева Англии! Наш водитель Этьен не говорит по-французски, он не учился в школе, но его родственник руководит Промышленной Палатой, поэтому путешествовать с ним – значит всегда ехать на “зелёный свет”!  

Мне сразу на ум приходит слово “трайбализм”, которое здесь как нигде уместно, ведь клановость и противоречия между основными племенами тутси и хуту до сих пор не изжиты. Кстати, пигмеи в Бурунди тоже есть, вот они идут по обочине.

Страна сельскохозяйственная. Женщины, в яркой национальной одежде, с мотыгами, шагают вдоль дороги босиком, на головах несут корзины. Очень выносливые – я видела как они работали асфальтоукладчицами, а также подносили каменщикам кирпичи на голове, каждая такая ноша примерно весила 20-30 кг. 

Лица некоторых бурундийцев мне кажутся немного другими, чем у остальных африканцев – они похожи на арабов, только смуглее. Красивые, доброжелательные, улыбчивые!

В Бурунди сильное расслоение общества: одни мчатся в дорогих автомобилях, другие идут пешком, в лучшем случае – едут на велосипедах. Купить мотоцикл не хватает денег. Средний класс отсутствует. 

Страна небольшая и у неё нет выхода к морю. В столице, Бужумбуре, проживает 500 тыс. человек, во втором по величине городе Гитега – всего 46 тысяч. Население 11 млн. – из них больше десяти млн. живут в деревнях. Военные перевороты здесь случались неоднократно, поэтому власть тщательно защищается. На дорогах возле деревень лежачие полицейские и металлические сетки. Рядом жандармы с автоматами, они останавливают все машины и проверяют документы. Но мы имеем “депутатскую неприкосновенность” – нас пропускают, не останавливая, не досматривая и не проверяя.

На хибарах в каждой деревне обязательно красуется несколько вывесок “Restaurant” – нам эти надписи всегда кажутся комическими, потому что мы в это слово вкладываем несколько иной смысл. А тут всё буквально, в переводе с французского, всего лишь “восстановить, кормить, крепить”. И эту функцию деревенские заведения безусловно выполняют. За небольшие деньги можно быстро и сытно подкрепиться.

До плантаций мы доехали, а вот на чайную фабрику нам зайти не удалось – нужно получать специальное разрешение, которое в выходной день, к сожалению, не выдаётся.

Чайным плантациям не видно конца и края.

Люди, среди них преимущественно молодежь, в огромных фартуках, собирают вручную самые нежные верхние листья и бросают их в мешки, висящие у них за спиной.

К Оксане сразу прицепился сопровождающий и стал рассказывать ей про местные традиции и обычаи, надеясь на вознаграждение, а за нами увязались ребятишки лет семи-девяти, им явно было нечем заняться, а тут вдруг развлечение!

Особенно их забавлял наш язык, который они воспринимали поначалу как бессмысленный набор звуков. Довольно быстро дети стали подражать мне, имитируя услышанное. Заметив, что они на лету схватывают слова и музыку языка, я предложила им спеть про чайничек с крышечкой, ведь слово “чай” они уже знают – на суахили “чай” это “чай”. В результате мы записали с ними песню, которую теперь с удовольствием слушаем.

За два часа, что мы гуляем по плантациям, я успеваю с ними выучить ещё нашу “Чунга-Чангу”.

Дети поочередно идут рядом со мной держась за руки, гладят мои косички, дарят мне цветы, обнимают – столько внимания и нежности я ещё не испытывала в поездках, да и будет ли такое когда-нибудь?! 

В конце-концов, мы нашли общий язык настолько, что познакомились, а на прощание я угостила всех детишек печеньем.

Признаюсь, для меня это был лучший день за всё наше путешествие! Музыка и песни так сближают, что кажется, люди могут общаться и понимать друг друга без слов!

От Тезы до Гитеги час езды. Вдоль дороги всюду видим людей, выполняющих тяжелую ручную работу. Детский труд до 18 лет на плантациях запрещён, но ребятишки собирают хворост, поэтому леса в Бурунди вычищены как парки. Эта страна заметно беднее соседних, большинство женщин не так ухожены (не носят прически в отличие от угандийских или руандийских), но их душевности хватит на всю Африку!

Водитель провез нас через всю Гитегу и высадил на окраине, тут уже не было никаких нормальных ресторанов, а в хибаре есть пищу не хотелось, и мы пошли искать такси, чтобы ехать дальше. Местные парни обступили нас со всех сторон, словно цирк приехал. Своим появлением мы просто произвели фурор! Оксана пыталась погасить интерес, убеждала их не пялиться на нас, как на горилл, не рассматривать как бесплатный аттракцион, но ребята продолжали сбегаться отовсюду и глядеть на нашу троицу с детской непосредственностью. Один парень даже начал уговаривать собравшихся разойтись, горячо заявляя, что: ”Белые тоже люди!”

Вокруг нас стихийно и быстро образовалась толпа, похожая на несанкционированный митинг. Народу было столько, что сборищем заинтересовались жандармы. Один из стражей порядка потребовал документы и Оксана подала свой паспорт, а я не отдала, только спросила: какие проблемы? На что жандарм ответил: “Нет проблем”, – и вернул мне Оксанин паспорт. Оказывается, он не говорил ни на каком языке, кроме местного наречия. В конце-концов подошёл старший и, сказав, всё окей, отпустил нашу команду восвояси.

Доехали до местечка Муйинга. Это недалеко от Танзании, но туда мы сегодня уже не успеем, останемся жить ещё один день в Бурунди. Я не против – страна и люди мне очень симпатичны! Мы уселись с Оксаной на лавочку возле одного отеля и стали ждать, пока супруг обойдёт близлежащие гостиницы и узнает ценовой диапазон, чтобы сравнить соотношение цена-качество. Заранее мы ничего не бронируем, потому что африканские отели на картах или не отмечены совсем или отметка есть, но нет цены или же есть цена, а само заведение закрыто.

Мимо идут мужчина, три женщины и ребенок, у них великолепное настроение, они хохочут и прикалываются друг над другом. Мужчина притормаживает напротив нас и тихонько спрашивает: 
– Вы что лесбиянки?
– А что? Похоже? – шепчет Оксана в ответ. 
Теперь приходит наш черед хохотать! 

В этом отеле мы не остановились, пошли дальше, из-за того, что в нём не было интернета и горячей воды, но вернулись сюда ужинать. Веселая компания к этому времени уже танцевала. Мне в жизни очень не хватает танцев – в немецких ресторанах можно поесть, но нельзя потанцевать, а здесь, как в России, – пожалуйста! 

Я тут же встала в круг с местными и начала зажигать! Ещё свеженькая, не объевшаяся огромными кусками мяса на косточке, салатом и картошкой, а потому веселиться и прыгать могла от души! Бурундийки были в восторге и начали тоже со мной обниматься, а потом вместе фотографироваться… Короче, день заканчивался так же как начался, обнимашками и на мажорной ноте!

Сели за стол, нам принесли тёплую воду в кувшине, розовый капроновый тазик и жидкое мыло. Официантка поливала всем на руки, дала салфетки, словом, обхаживала нас, как дорогих гостей. И еда до чего изумительная! А если я скажу, что за ужин на троих мы заплатили 15 000 франков, т.е. 500 рублей, то вы мне, наверное, и не поверите!

По дороге к своему отелю мы хотим купить банановое вино. На туристических сайтах написано, что его дегустация входит в обязательную часть программы. Пьяных бурундийцев я не видела, и сказать, что все его пьют не вправе, зато могу отметить, что продаётся оно только в торговых киосках. 

Когда мы спросили у продавца банановое вино, он на нас посмотрел, как на сумасшедших и рассмеялся. Наверное, он впервые видел, чтобы белые искали бормотуху и радовались ей как алкаши! На вкус это была обыкновенная бражка, поэтому, сделав по глотку, мы с удовлетворением констатировали, что банановое вино мы попробовали – бананом там даже не пахнет, и будя.

В отеле горячей воды хватило помыться только одному человеку, а интернет работал с перебоями, но это нисколько не испортило впечатление от Бурунди. Люди в этой стране меня покорили! И вообще, в захолустном городишке, с населением в десять тысяч человек, отель с великолепным садом и огромным бассейном оказался приятной неожиданностью!

Хозяин гостиницы друг Президента страны, а это многое объясняет!

Завтрак в отеле начинался в 6.30 и Оксана переспросила – это по-африкански или по-европейски? В смысле, примерно или точно? Администратор ответил, конечно – по-африкански, приходите в семь не ошибётесь! На завтраке официанты снова просили разрешения вместе сфотографироваться, тут же постили фотки в фейсбук и в инстаграм, все хотели встать поближе, обнимали меня, и я поняла, что в Бурунди не очень часто видят белых, а тем паче русских. 

Кроме традиционной яичницы, нарезки из разнообразных фруктов, африканского чая с молоком и булочек нам принесли местный мёд. Это что-то! Вы когда-нибудь пробовали мёд с запахом чернослива? Очень специфично! Теперь запомню этот вкус навсегда. Он и по цвету темнее обычного и запах, как будто с дымком! Ищите бурундийский мёд! Только реально ли его найти?!

До самого выезда из страны повар из отеля “Парадиз” периодически писал Оксане по ватсапу, интересовался: “Всё ли у нас хорошо? Как мы доехали?” Такие здесь неравнодушные люди! Жандармы, узнав, что мы русские, спрашивали: “Какие документы нужно, чтобы поехать в Россию? Не говорят ли там по-французски?” А выяснив, что Оксана живёт в Мали, любопытствовали, что нужно, чтобы съездить в Мали?

Мы уезжаем из Бурунди в Танзанию. Это последняя страна. Наше путешествие за экватором в прямом и переносном смысле. Дальше будет легче. На прощание я кричу: Бурунди, я люблю тебя! И я знаю, что это взаимно!

Продолжение следует.