Как Челны стали домом для детей-бродяжек со всего СССР

Приехала на строительство КАМАЗа, бросила ребенка и пропала

Алла Глотова в 1972-1973 годах жила в общежитии 29/01, работала на РИЗе инженером и на работу в детскую комнату милиции попала совершенно случайно. Как-то к ним в общежитие заселилась женщина с ребенком. Но неожиданно она уехала, а ребенка оставила в общежитии.

– Малыш всем говорил, что его зовут Коля Власов, ему 6 лет, что у него есть бабушка Дуся, и она живет в Вологде. Больше он ничего не знал. Кормился по комнатам у кого придется, ночевал так же – в какой комнате приютят, – начала рассказ Алла Антоновна. – Я приехала на КАМАЗ без дочек, оставила их с мамой в Барнауле, пока здесь не обоснуюсь, поэтому мне было особенно жалко этого Колю. Вот и возилась с ним, кормила, присматривала. И все же с ним нужно было что-то делать. Я пошла в единственную в Набережных Челнах детскую комнату милиции, которая находилась в доме 2/02, единственным инспектором в ней была замечательная женщина, майор милиции Зульфия Тагировна Орлова. Когда подключилась милиция, сначала стали искать эту мамашу, потому бабушку Дусю в Вологде, но не нашли. Встал вопрос об определении мальчика в детский дом. Так вышло, что в Казань, в приемник, повезла его я. А после этого Зульфия Тагировна предложила мне работать при детской комнате. Надеюсь, что этот Коля Власов вырос нормальным человеком и все у него в порядке.

Мальчик пересек всю страну, чтобы добраться до города-мечты

Агитация в СССР работала отлично, и о комсомольской ударной стройке на Каме знали все. Люди слышали о самом современном автозаводе и о городе будущего, который возводят в чистом поле. Такая пропаганда влияла и на детей.

– Много сюда ребят бежало со всего Советского Союза. Было им от 8 до 14 лет. Они добирались в Набережные Челны на перекладных, порой без денег. Чаще всего ехали на поезде до Можги, а потом на пароме через реку до Челнов. А когда они сюда добирались, то видели пока только котлованы, – вспоминает Алла Глотова.

Среди множества детей, искавших приключений, Алле Антоновне запомнился 14-летний подросток из Грузии по имени Тристан. Он был из нормальной советской семьи, из дома в далекий путь его потянула романтика и желание работать на КАМАЗе, о котором так много говорили.

– Когда Тристан появился в детской комнате милиции, его сразу взяли на поруки два парня, которые вместе со мной работали в БКД. Поскольку Тристану было14, он уже мог работать. Поэтому ребята взяли его к себе в бригаду монтажников, на тот момент они строили ПРЗ. Тристан пристроился в Челнах, каждый день ездил на ГЭС в вечернюю школу, а днем работал на стройке, жил со своими покровителями в одной комнате в общежитии. Насколько я знаю, потом он поступил в институт, и, став взрослым, жил в Челнах, – рассказала Алла Глотова.

Челнинская теплотрасса была населена детьми со всего СССР

Но Тристан был, скорее, исключением из правил, считает Алла Глотова. Конечно, в основном на комсомольскую стройку дети бежали из неблагополучных семей. Им казалось, что где-то в Татарстане есть сказочный город. Так и говорили: «Мы дома не хотим жить, а у вас здесь мандарины зимой».

– Наши рейды по теплотрассам начинались в полночь, они в Челнах были построены самыми первыми, там был свет, тепло. Дети стаскивали туда матрасы, приносили еду из многочисленных столовых, доступ в них был свободным. В основном мы их оправляли в приемник в Казань. Почти всегда они говорили нам, что приехали на стройку и хотят работать, – говорит Алла Антоновна.

Катя – бандерша

Работала детская комната милиции и с местными ребятами, которые приезжали в Челны вместе с первопроходцами-родителями.

– Была такая у нас неуправляемая 13-летняя девочка Катя, ее родители были вполне добропорядочные люди, высококвалифицированные работники, приехавшие на КАМАЗ по вызову, – вспоминает наша собеседница.

В начале 70-х в Челнах на единственном рынке, находившемся на ГЭСе, орудовала банда жестоких грабителей. В толкучке базара они всаживали в человека шило, а когда тот падал, грабили его. Милиция искала банду взрослых преступников, но все оказалось иначе.

– Как-то мы в очередной раз беседовали в комнате милиции с Катей, она опять ушла из дома, – рассказывает Алла Глотова.- Девчонка, видимо, решила похвастаться и в разговоре бросила фразу: «Да мы его на шило посадим». Я тут же вспомнила о банде грабителей и рассказала об этом следователям. В итоге, действительно, оказалось, что это Катя и ее приятели промышляли на рынке.

Остался без жены с тремя детьми

А эта история уже со счастливым концом. Так случилось, что мужа бросила жена, ушла проводить разгульную жизнь по общежитиям в веселых мужских компаниях. На руках у отца семейства остались трое детей, самому младшему из которых было 9 месяцев, двое старших в школу не ходили. После того, как он намучился, разрываясь между работой и детьми, пришел в детскую комнату милиции как раз в дежурство Аллы Глотовой и попросил помочь найти его жену.

– Мы ее нашли, но в семью она возвращаться не собиралась. Хотя муж ее был неплохим человеком. Пришлось самого младшего мальчика оформить в детский дом в Казань, старшие-то были в детсаду, – с сожалением говорит Алла Антоновна.

Но отец своего ребенка не бросал, постоянно к нему ездил, дождался, пока тот подрастет, а потом перевез в Челны. Он до сих пор живет и работает в городе.

– Но таких историй было мало, это, скорее, исключение. В основном в начале строительства города и КАМАЗа семьи жили дружно, даже житье в раздельных общежитиях редко влияло на отношения между супругами, – считает Анна Глотова.

Историческая справка

До 1975 года на учете в детской комнате милиции состояло 120 несовершеннолетних и 70 неблагополучных семей. После 1975 года, когда комната милиции была переименована в инспекцию по делам несовершеннолетних, и в ней стало больше сотрудников, на каждого из них приходилось не менее 90 несовершеннолетних и 50 неблагополучных семей. Наиболее частыми правонарушениями в те годы среди детей и подростков было бродяжничество и мелкие кражи продуктов.