Новый главный режиссер «Мастеровых» должен вдохнуть жизнь в здание театра

– До 2021 года вы с Набережными Челнами пересекались?

– С трех лет, это уже, получается, 41 год, каждое лето приезжал в Кукмор, где жили дедушка с бабушкой по материнской линии. Набережные Челны располагались близко, поэтому слышал о них, то есть был знаком заочно. Папа и мама учились в Казанском госуниверситете, у них были близкие друзья-однокурсники, которые по распределению приехали в Набережные Челны, так что в течение жизни не раз слышал о «Мастеровых» и даже об отдельных актерах.

– Как вам город?

– Пока работаю, знакомиться с городом начну позже. Обязательно схожу в краеведческий музей, хочу побывать в татарском драмтеатре, в культурном центре «Метро». Сейчас рассматриваю город из окна автомобиля, зацепила широта Челнов. Это важно, я родом из Иркутска, люблю тайгу, так что мне надо, чтобы глаз не упирался в стены. В Челнах много неба, а в некоторых городах его мало.

– То есть широта Челнов совпала с широтой вашей души?

– По поводу широты Челнов вопрос даже не обсуждается, а по поводу широты моей души еще будем разбираться. Сопоставлять размеры. (Улыбается.)

– Судя по вашей биографии, вы из тех людей, кто немало поездил, работали в разных театрах. Можете сравнить труппу «Мастеровых» с другими?

– По количеству актеров труппа небольшая, чтобы сравнивать ее с ведущими театрами страны, штат которых доходит до 120 человек. Но из таких значимых театров, опять же не по количеству, а по качеству подобранных актеров, «Мастеровые» вполне сравнимы, например, с драматическими театрами Омска, Норильска. Если, условно, взять среднего актера «Мастеровых», то он может в очень многих театрах страны быть ведущим.

– У каждого театра есть своя атмосфера, аура, свой нерв, характер. А что вы почувствовали, перешагнув порог «Мастеровых»?

– Я, как человек, работающий с энергией, считывающий энергию, почувствовал в пространстве сцены и зрительного зала «Мастеровых» очень мощную энергетику. В театре ощущается сильная отдача от зрителя. Наша задача – постараться не потерять эту энергию и перенести ее в новое здание.

– Вы ведь с лета в Челнах. Какие задачи, принимая вас на работу, поставил директор театра Армандо Диамантэ?

– Круг задач, прежде всего, связан с переездом в новое здание, где зрительный зал намного больше, и это влечет за собой расширение аудитории, завоевание, возможно, нового зрителя. Плюс адаптация существующего репертуара к большой сцене. Какие-то спектакли можно перенести, а какие-то – нет, потому что они созданы исключительно для камерной сцены. Разрушение этого близкого контакта между зрительным залом и актерами может погубить постановку. То есть что-то из репертуара останется на большой сцене, что-то пойдет на малую, что-то станет планшетными спектаклями.

– Вы пришли на новое место работы с новыми идеями?

– Постановка новых спектаклей находится на стадии обсуждения. На мой взгляд, если говорить о долгосрочных перспективах, то очень хочется заняться подростковым театром, адресной подростковой драматургией. Хочется вести разговор с подростками не только на классические темы, но и поднимать актуальные именно для этого возраста вопросы.

– Театр после переезда хочет развивать новые направления, например, бэби-театр. Как вы думаете, будет ли это востребовано?

– Когда я служил в Березниковском драматическом театре, мы тоже развивали это направление. В бэби-театре для зрителей от 0 до 3 лет спектакли направлены на познание мира: пощупать, поползать, поиграть. Это своеобразная игра с заложенными в нее смыслами. В «Мастеровых» очень хочется работать в этом направлении, тем более что площади нового здания позволят это сделать качественно.

– Часть горожан считает, что в репертуаре «Мастеровых» мало классики.

– Репертуар «Мастеровых», на мой взгляд, грамотно подобран. В этом театре нет спектаклей, в которых не было бы темы для разговора. Что касается классики, то время идет, а такое ощущение, что к русской классике после Островского никто так и не был причислен. Хотя на самом деле сегодня к русской классике можно отнести Вампилова, Володина, Шварца.

– Режиссерская жизнь – кочевая. Скажите, что вы возите с собой в чемодане?

– Вся моя жизнь помещается не в чемодан, а в машину – седан «Kia Rio», включая портрет Александра Вампилова. Вожу его с собой по стране с нашего выпускного спектакля в Иркутском театральном училище. Я сам – иркутянин, Вампилов для нас не чужой человек, он со студенческих лет жил в Иркутске. Он близок мне по духу. На груди у меня значок с портретом Антона Чехова. Вожу с собой все, вплоть до утюга, ножей, кастрюль. В общем, всё, что может пригодиться для комфортного и разумного проживания на любой территории.

– Ваша жизнь с театром связана с детства?

– Я один раз пришел в театральную студию, мне показалось, что это неимоверно скучно. Заставляли делать то, чего не хочешь. Нашел себя в художественном слове. Участвовал в конкурсах чтецов, с шестого класса сам подбирал себе произведения. Работал с 14 лет разнорабочим на стройке, сторожем, позже – арт-директором в ночном клубе. В денежном плане был не зависим от родителей.

– Вы достаточно долго проучились в медицинском университете.

– Три года. Во время учебы работал в морге, в гнойно-инфекционном отделении, в кардиологии, травматологии. Молодость на то и дана, чтобы все попробовать. Из-за пропусков меня отчислили. Не успевал, потому что увлекся КВН, был в составе команды «Иркутские декабристы». Позже поступил в Иркутское театральное училище, на актерское, потом был ГИТИС, режиссерское отделение, мастерская Каменьковича и Крымова.

– Как так получилось, что ваш дипломный проект «Жутко громко & запредельно близко» (16+) по мотивам одноименного романа Джонатана Сафрана Фоера показывали в Калифорнийском университете «COLARTS»?

– На третьем курсе я взял произведение американского автора, оно было в начале своей популярности. Связался с его переводчиком – сыном Аркадия Арканова Василием, который сейчас живет в Америке. В ходе работы стало ясно, что наша работа из учебной переросла в театральную постановку. И нас с этим спектаклем пригласили в США.

– Можно про личное: у вас нет кольца на пальце, вы свободны?

– Разведен, у меня есть сын. Вся моя семья живет в Москве. Нас в семье не так много: мама, брат, два племянника, две племянницы, мой сын. У брата экономическое образование, он работает в крупной российской фирме.