Булат Баязитов: «Я перестал думать, что жизнь крутится вокруг меня»

«Хотели выписать китайцев»

– Самой главной проблемой города сегодня является занятость. Количество безработных перевалило за 17 тысяч. Власти города для решения этой задачи сделали ставку на развитие малого бизнеса? Вы, как бизнесмен, как думаете, в чем сегодня государство должно поддерживать предпринимателей? И насколько вы пострадали от кризиса?
– Если вспоминать совсем недавнее прошлое, то года два-три назад, когда экономика была на подъеме, найти рабочих было огромной проблемой, людей не хватало. На нашем предприятии, например, реально рассматривался вопрос о том, чтобы выписать людей из Китая. И это при том, что уровень заработной платы последние 15 лет в нашей фирме только растет. Сегодня ситуация коренным образом переменилась – ввозить китайцев необходимости уже нет. Нельзя сказать, что мы не пострадали от кризиса. Нам тоже пришлось провести некоторые сокращения и пересмотреть ряд планов, но правильная финансовая политика предшествующего периода позволила минимизировать потери.
Я не совсем понимаю, что значит помогать предприятиям? Если предприятие загибается, значит, руководство делает что-то неправильно. Зачем государству помогать такому предприятию и такому руководителю? У него есть более эффективные рычаги управления экономикой. Например, финансирование улучшения инфраструктуры, то есть строительства дорог, коммуникаций, в чем бизнес крайне нуждается. По-моему, расходование средств федерального резервного фонда таким образом было бы более эффективным и способствовало созданию реальных рабочих мест. А вложение денег на поддержку банков лично мне кажется очень сомнительным ходом. Деньги в реальную экономику не попали. Банкам проще заниматься спекуляцией на бирже, чем кредитовать проблемный бизнес, поскольку нет гарантий возвратности. Впрочем, проблемы не только с кредитами. Рост стоимости энергоносителей в период кризиса, наверное, также мало способствует улучшению ситуации. Госмонополии не очень заботятся о своих издержках и все перекладывают на плечи потребителей – отсюда и рост цен.
Что касается безработных, то хороших специалистов как не хватало раньше, так и сейчас не хватает. Без работы сидят в основном неквалифицированные кадры или те, кто не хочет немножко переучиться, изменить свой профиль деятельности. Для решения проблемы безработицы ставка на малый бизнес, наверное, правильная. Единственное – технология и алгоритм открытия этого бизнеса не поменялись. Поддержка предпринимательства декларируется, но инструкции, по которым она должна осуществляться на местах, остались старые. Это касается в основном согласовательных документов. Могу сказать, что простому человеку с небольшими финансовыми возможностями выполнить эти предписания на этапе организации бизнеса очень трудно.
– Центр занятости выдает безработным 58800 рублей на открытие собственного дела. Это реально при сегодняшних условиях?
– Думаю, реально. Но дело в том, что человек в первое время из-за неимения опыта в бизнесе совершает много ошибок и, скорее всего, лишь один из ста сможет эффективно использовать эти деньги. Что такое малый бизнес? Это использование своих идей, своего труда для того, чтобы создать прибавочную стоимость какому-либо продукту и потом продать его. Вот тут-то как раз и могут возникнуть проблемы. Когда мы начинали свой бизнес, ситуация была совершенно иная: кредиты давали очень легко, рынок не был насыщенным. Полки магазинов пустовали, можно сказать, с конвейера все забирали, только производи.

«Сразу отвергли водку и игровые автоматы»

– Почему вы решили выбрать именно это направление бизнеса – производство безалкогольных напитков и шоколада? Почему, например, не водка?
– Мы изначально отвергли все, что связано с какими-то порочными и азартными делами, поэтому никогда не занимались водкой и игровыми автоматами. Сейчас уже сложно сказать, почему был выбран бизнес, связанный именно с водой и шоколадом. Тогда весь ассортимент этих товаров привозился из Польши. Видимо, мы решили, что раз люди в Польше могут это производить, сможем и мы.
– Вы сегодня, кроме Челнов, еще где продаете свою продукцию?
– Кроме Татарстана, это Удмуртия, Башкортостан, Оренбургская область. Можно сказать, что мы ведущие производители в Поволжье.
– Бизнес только ваш или есть компаньоны?
– Нет, нас два учредителя – я и Айрат, мы все время вместе. Он брат моей жены и самый близкий мне человек.
– Почему вы открыли дело именно в Челнах?
– Я считаю себя коренным челнинцем, мне комфортно здесь жить и работать. Я родился в Перми, но в 1970 году наша семья переехала в Набережные Челны. Я ещё в котловане «Тюбетейки» катался на санках, так что можно сказать, город вырос на моих глазах. Сначала учился в школе № 14, а заканчивал учебу уже в школе № 35 в физико-математическом классе. Затем поступил в вуз. Два года отучился в Казанском химико-технологическом институте, а потом Горбачев отменил бронь для студентов военных кафедр и всех призвали в армию. Я попал в ВВС, служил под Одессой. После армии окончил институт с красным дипломом, специальность – «инженер по автоматизации химико-технологических процессов». Мне дали направление в Челны, в «Центрмонтажавтоматика», где я отработал три года. Я принимал участие в капремонте объектов города – котельной КХП, компрессорной молокозавода, запуске кирпичного завода, ремонте вентиляционной системы КБК.
– Что вас подтолкнуло бросить эту работу и заняться бизнесом?
– Время было такое. Очень сильно помог Айрат. Он тогда жил в Казани и уже очень успешно занимался коммерцией. Его вообще можно назвать инициатором нашего совместного бизнеса. В то время невооруженным глазом было видно, что старая система экономики начинает разрушаться, многие энергичные люди пробуют организовать частные предприятия и на деле применяют собственные взгляды на бизнес-процессы. И наличие производственного опыта лично мне очень помогло тогда. Наверное, я смог избежать многих ошибок.
– Вы, как руководитель, сторонник кнута или пряника?
– Гораздо проще управлять предприятием или каким-то процессом, когда ты его понимаешь. Если, например, ты знаешь, как работает двигатель внутреннего сгорания, тогда тебе легче ставить слесарю задачу по устранению поломки и требовать от него результата. Цель руководителя – четко поставить задачу. Важно также проконтролировать ход исполнения и при необходимости внести коррективы в этот процесс. А поощрять подчинённого, конечно, нужно. Человек, работающий с хорошим настроем, всегда более эффективен. Сейчас проводят очень много обучающих семинаров по управлению персоналом. Многие мои друзья в Москве используют данные рекомендации в управлении, но для Челнов не всё применимо.
– А чем отличается ведение бизнеса в Москве и в Челнах?
– В Москве всегда ставятся завышенные задачи. Там масштаб другой и совершенно другие рынки сбыта. Ведь не секрет что основная платёжеспособная часть населения страны проживает в московском регионе. В последнее время большинство видов бизнеса там создается и совершенствуется только с одной целью – чтобы выгодно продаться иностранному лидеру этой отрасли. В общем, у всех цели разные.
– Nestle или Coca-Cola могут быть интересны ваши заводы?
– Я думаю, что нет. Хотя региональная политика этих гигантов всегда остаётся загадкой. Не сомневаюсь, что им нужны предприятия, работающие по их стандартам, которые не всегда совпадают с российскими. Может быть, со временем этот вопрос станет актуальным.

 
«В Бразилии видел ловца денег»

– Я предлагаю сейчас сменить тему и поговорить о более приятных вещах. Вы ведь много путешествуете, расскажите, пожалуйста, о своем увлечении…
– Я всю жизнь занимаюсь туризмом. Подсчитал как-то на досуге, что провел в тайге больше двух лет жизни. Это увлечение пошло еще со студенческих лет, потому что туризм был тогда самым дешевым видом активного отдыха для студентов – за 40 рублей можно было на поезде съездить в оба конца страны и еще накупить продуктов на целый месяц походов. Я объездил всю страну. И по рекам сплавлялся, и в горы лазил, и пешим туризмом занимался. А когда финансы начали позволять, еще стал выезжать и за границу. Путешествия в другие страны всегда непредсказуемы по эмоциям, а достопримечательности вообще ни с чем не сравнимы. Но стиль путешествия при этом я не меняю – рюкзак за спину, машину в аренду и вперед. Мне не нужен гид,, английским языком я владею, права у меня есть. Поэтому перемещаюсь, куда мне хочется.
– То есть вы не покупаете путевок в турагентствах?
– Нет. Хотя, конечно, надо подготовиться к путешествию заранее – составить маршрут, забронировать места в гостинице в каких-то ключевых точках. В каждой стране есть много вещей, которые стоит посмотреть. Может быть, они не так известны широкой публике, но, тем не менее, оставляют глубокий след в воспоминаниях.
– Что больше всего вас удивило во время путешествий?
– В Бразилии я видел человека, род занятий которого можно назвать «ловец денег». Вдоль столицы тянутся бесконечные пляжи. Прибой. Набегающая волна приносит с моря множество песка. И вот прямо на берегу стоит человек и что-то высматривает в этих волнах. Когда вода отходит, унося с собой песчаную взвесь, монетки, увлекаемые в океан водой, начинают крутиться и сверкать на солнце. Все происходит очень быстро, и надо успеть увидеть эту монетку и поймать. Так вот, в Рио-де-Жанейро я видел таких людей. И могу сказать, что за час при определённом везении ему удаётся поймать до десяти монеток. Деньги на счастье бросают в море туристы, а он их вылавливает. Настоящий ловец счастья! До этого я себе представить даже не мог, что может быть такая работа.
– У Высоцкого в песне есть слова «лучше гор могут быть только горы». Вы ведь занимаетесь и альпинизмом…
– В последние два года мы ходили на семитысячники Тянь-Шаня в составе сборной ветеранов альпинизма Татарстана, делали первовосхождение на пик имени Героя Советского Союза Петра Гаврилова, в так называемом татарском углу. Там же совершены первовосхождения на несколько пиков – Мусы Джалиля, Габдуллы Тукая. Обычно экспедиция занимает до 20 дней и в физическом плане довольно непростая. Этот вид спорта – не для всех. Его нельзя назвать модным. Вот гонять на водном мотоцикле летом по Каме – это модно.
– У вас есть водный мотоцикл?
– Нет, мы катаемся на кайтах. Это когда ты скользишь по воде, стоя на доске, а тянет тебя воздушный змей. В Челнах, наверное, человек десять этим увлекается.
– Альпинизм – это же достаточно опасный вид спорта. Нештатные ситуации бывали у вас?
– Конечно, бывали! Вот при восхождении на пик Гаврилова подрезал карниз. Был в связке, это и спасло. На больших высотах, кроме физических нагрузок, происходят ещё и изменения в организме, вызванные недостатком кислорода в воздухе, а это очень неприятные ощущения. Поэтому альпинизм в моём возрасте – это уже больше занятие для души, и оно меньше похоже на спорт, а больше на увлечение. Ощущения, испытываемые на вершине, приятные, но их тяжело описать словами. И вообще, это лошадиный вид спорта – очень тяжелая длительная подготовка к восхождению, полчаса счастья на вершине, а потом вниз. И эйфория, когда ты вернулся в базовый лагерь, выпил простой воды и лег в палатку.

«Если тебя не станет, этого никто не заметит»
– Куда намерены поехать в ближайшее время?
– Я очень плотно изучил Южную Америку, побывал практически во всех странах этого континента, теперь меня интересует Канада – страна схожая с нами по климату, рельеф там очень интересный, тоже есть горы, леса и много озёр. Я знаю, что канадцы очень бережно относятся к природным богатствам, кроме всего прочего, это еще страна индейцев и с ними хочется пообщаться поближе.
– А нет таких мыслей, что, мол, когда уйду на покой, то буду жить в такой-то стране?
– Нет, как я уже сказал, мне очень комфортно в Набережных Челнах. А потом, когда я уйду на покой, мне уже, наверное, ничего не надо будет. Высказывание «отдохнем на пенсии», неправильное. К пенсии человек подходит не в лучшей эмоциональной и физической форме и, скорее всего, ему уже многое не по плечу. Путешествовать надо, когда ты еще молодой и крепкий. А пенсионеру тяжелее делать перелеты и менять привычный климат.

 – У вас с течением времени как-то менялись жизненные ценности?
– Я бы не сказал, что были какие-то кардинальные изменения. Понятно, что чем ты взрослее, тем больше ценишь родных и близких, особенно родителей.
– Родители в Челнах живут?
– Да, и две сестры тоже.
– Они чем занимаются?
– У них мастерская по производству витражей. Сами придумывают сюжеты и изготавливают изделия. Девчонки с художественным образованием, и мне очень нравятся их произведения.
– А чем заняты ваши дети, учатся пока?
– Дочке Дине 19 лет, она закончила школу, поступила в прошлом году в институт. Сыну Ильдару 9 лет, он учится в гимназии № 26.
– Вы его берете с собой в походы?
– Да, я регулярно беру его с собой, однако к туризму он пока не тянется. Но думаю, что со временем созреет.
– Где вы познакомились с женой?
– С Гузель учились в одном институте, на одном факультете, но в разных группах. 27 марта справили 20 лет совместной жизни. У нас была вечеринка, приехали все наши друзья. Словом, сыграли свадьбу.
– Как называется эта свадьба?
– Фарфоровая.
– Скажите, пожалуйста, вы часто вспоминаете неприятный момент в своей жизни, связанный с похищением?
– Не вспоминать невозможно… Но как-то прошло и прошло.
– То есть вы можете уже спокойно об этом говорить?
– Да, конечно, могу говорить спокойно.
– А сразу после освобождения как вы себя чувствовали? Вам, может быть, потребовалась помощь психологов?
– Да нет! Я, во-первых, спокойный человек, а, во-вторых, думаю, что никакой психолог не сможет помочь в таком случае, если ты сам себе не поможешь. Нет же готового рецепта: дыши через раз или ешь больше фруктов и у тебя все пройдет. Или прими таблетку. Психика или восстанавливается или нет, тут советами не поможешь. Всё у меня нормально.
– У вас после этого случая поменялись взгляды на некоторые вещи?
– До этого я, как, наверное, и любой другой человек, думал, что жизнь крутится вокруг меня. На самом деле солнце так же встает и садится, люди идут с утра на работу, а вечером возвращаются домой, независимо от того, есть ты в этой жизни или тебя нет. Я реальнее начал смотреть на жизнь. Чтобы ты ни планировал, чего бы ты ни хотел, жизнь идет сама по себе. Если ты в струе, значит, все нормально, если нет, то этого никто и не заметит. Из-за твоего горя или горя твоей семьи абсолютно ничего не поменяется. Вот сегодня в московском метро случился теракт (интервью было взято 29 марта – прим. ред.), погибли десятки людей, а мы с вами сидим в кафе, тут музыка играет, люди обедают, обсуждают планы на вечер, смеются. Все относительно. Вот это, наверное, и стало более зримым именно там.