Исаак БЕККЕР: «Всё начинается с семьи»

«Катастрофически не хватает поглаживаний»
— Исаак Михайлович, как формируется культура человека? Почему один человек культурный, а другой — нет?
— Есть две главных составляющих: семейная культура и то, что дает общество — социальная среда, то есть наш город, поселок, деревня. Деформация культуры человека, которую мы очень часто видим в последнее время, на мой взгляд, связана с тем, что в течение 80 лет существовала коммунистическая доктрина и был разрушен традиционный уклад российской культуры: и семьи, и общества. Что, собственно, и дало свои совершенно ожидаемые результаты.
Мы разрушили пласт семейной культуры и попытались заменить ее псевдоколлективизмом. Мы разрушили пласт культуры малой родины, полагая, что культурным человека сделает коммунистическое мировоззрение. Ни то, ни другое не состоялось. Мы потеряли 80 лет, сейчас пытаемся нагнать, но нагоняем-то мы прошлое, возвращаем то, что у нас уже было, и думаем, что оно даст нам новую культуру. Не даст!
Надо создавать что-то новое. Иначе в наших подъездах так и будет пахнуть мочой и пивом. Кстати, в медгородке трижды стеклили новое здание и трижды выбили все стекла. Вот идет пацан, берет камень и бросает в окно. Ему интересно, что будет. Этот нездоровый интерес идет от того, что у него нет нормального интереса.
— У человека мировоззрение формируется на каком-то определенном этапе или все время меняется?
— Закладка основных качеств личности — характера и основных привычек заканчивается к пяти годам. Шлифование продолжается примерно до 21 года. Мировоззрение человека действительно всю жизнь может меняться, формироваться под воздействием условий внешней среды, но если брать индивидуальное развитие человека, которое в науке называется онтогенез, то наиважнейшее время, когда происходит формирование человека, — это ранние годы жизни, с нуля до пяти лет.
Есть такое понятие в психиатрии — поглаживание. Имеется в виду не физическое поглаживание, а мягкое родственное общение с кровно близкими людьми, друзьями, которые человеку дают эмоциональный заряд, тепло. И каждая доза такого поглаживания воспринимается организмом в плане психической составляющей точно так же, как прием пищи в телесном плане. Мы растем, только если принимаем пищу. Психически мы тоже растем только тогда, когда есть эти поглаживания — импульсы со стороны. И вся беда наших пациентов заключается в том, что этих поглаживаний катастрофически не хватает.
То есть мать с отцом вместо того, чтобы общаться с ребенком, посадить его на колени, обнять, поцеловать, говорят: «На, поешь, оденься и иди на улицу, подальше от меня! Чтобы я тебя не видел, ты мне надоел!» У ребенка вроде есть родители, но нет контакта. Вот тогда и задерживается развитие личности, а самое главное — формирование культуры. Когда человек уступит место в трамвае пожилому дедушке? Если его научат, что так принято в человеческом обществе. А если мать, расталкивая всех, будет кричать: «Посадите моего ребенка!», то из него вырастет свин, потому что это заложила в него мама.

«Надо жестко отрезать!»
— То есть для того, чтобы ребенок был культурным, родители сами должны быть культурными?
– Не все так просто. Есть часть культуры в виде образованности, есть в виде интеллигентности — умения услышать боль другого человека. По-настоящему культурный человек не тот, кто на пяти языках разговаривает, а тот, кто, услышав боль другого человека, стремится помочь. Когда мы говорим об отзывчивости, не имеет значения, работает ли твоя мама дояркой или главврачом больницы. В моем понимании культуры имеет большое значение не уровень образованности, потому что его всегда можно искусственно повысить, а внутренняя потребность души услышать другого человека. Это невозможно «натаскать». Это то, чему человек учится в семье, где его любят, ему сострадают и его понимают.
— Родители с жалобами на детей к вам часто приходят?
— Да, часто, особенно, когда сыну исполняется 15-16 лет и он начинает отбиваться от рук, пить, курить, в компании плохие ходить. У всех родителей один и тот же вопрос: «Доктор, скажите, он у меня больной или здоровый? Я думаю, что больной, так здоровый не поступает!» Начинаешь разбираться, что случилось, выясняется, что ничего не случилось. Просто мать с отцом на глазах у детей 15 лет выясняли отношения, пили, ругались, он ее лупил и тому подобное. Ну, какой ребенок может вырасти в такой семье? При чем тут болезнь? И когда все это видишь изо дня в день, из года в год, невольно делаешь вывод, что начинается все в доме, в семье. Если ты хочешь, чтобы твои дети были культурными людьми, то ты сам должен являть пример культурного человека. Без этого ничто не даст результата. Как человек будет относиться к своим детям, так же они будут относиться к нему.
Мы же видим примеры великих семей. Необязательно, чтобы сын писателя тоже стал писателем, но мы точно видим, когда показывают по телевидению сына знаменитого человека, что это интеллигент высшей пробы. Вот недавно показывали сына Евгения Леонова. Как он говорил об отце! У него слезы стояли в глазах, он о нем не говорил «мой отец», он говорил «папа». Он его называл по-домашнему. Он рассказывал, что очень хотел как можно дольше жить с ним вместе, в каждом его слове сквозило внутреннее уважение к отцу и к старшему поколению. Когда я его вижу, не сомневаюсь, что это культурный человек, интеллигентный, образованный и главное — понимающий другого человека. Евгений Леонов воспитал такого сына. Наверное, у него не было лишнего времени при его профессии, но он воспитывал его своим существованием и всей своей жизнью, творчеством.
— Исаак Михайлович, но ведь есть и обратная сторона медали: переизбыток поглаживаний может привести к развитию эгоцентризма.
— Да, конечно. Идеальное формирование личности происходит тогда, когда все дается вовремя и в меру. Это главный постулат воспитания. Но, на мой взгляд врача, все-таки большинство людей страдают не от переизбытка, а от недостатка эмоционального внимания, что заканчивается гораздо более худшими последствиями. Человек вырастает вором, бандитом или убийцей чаще всего от того, что в детстве его в семье недолюбили.
— Наше поколение во многом воспитывало кино, которое пропагандировало общечеловеческие идеалы. Сегодня фильмы Тарантино или наш сериал «Бригада» и ряд других могут вызвать обратную реакцию, согласитесь?
— Функция государства — жестко отрезать, исключить это все! Существуют страшные по последствиям пропагандистские штучки. Это не предмет для дискуссии, потому что мы сегодня теряем поколение во многом за счет массовой культуры, которая насаживалась с телевидения. Прямо скажем, ум там не «ночевал», когда некоторые государственные чиновники позволяли то, что творится на телевидении — это точно! И «Бригада», и другие телесериалы, где натурально показывались сцены насилия, не могли не формировать будущих убийц. Телевидение создает окружающую атмосферу. Человек думает о том, где он живет, что его окружает, а там одни черные бумеры, автоматы и льется кровь. Что это за ад такой? Где мы все живем? Правда, все же в последнее время движение в лучшую сторону есть.

«Что считать нормой?»
— Исаак Михайлович, хотелось бы поговорить еще о психологии творчества. Писателей, художников, композиторов в лучшем случае называют чудаками, странными людьми, а недоброжелатели могут сказать, что они сумасшедшие. Хотя то, что творческих людей не понимают другие, не означает отсутствие нормы в их мышлении. Ведь то, что они не похожи на других, не говорит однозначно о том, что они сумасшедшие?
— Надо разделять два понятия: «психически больной» и «творчески одаренный неординарный человек». В первом случае есть реальное конкретное душевное заболевание, которое имеет свои причины, течение и последствия. И когда мы говорим о том, что тот или иной великий человек был душевнобольным, мы говорим о трагедии этого человека. Болезнь — это не достоинство этого человека. Его достоинством является его творчество, а болезнь ему только мешает. Это глубокое заблуждение, что болезнь помогает созданию великих произведений. Но очень часто бывает, что одно без другого не бывает. Что такое великое творчество? Это всегда из ряда вон. Если не так, то значит, оно не великое и не творчество совсем, а обычное ремесленничество.
— Чтобы сделать что-то из ряда вон, нужно перешагнуть понятие нормы, перейти через какие-то стереотипы.
— Не только перейти нужно, еще надо иметь и внутренний потенциал, и он должен превышать норму, а значит, он уже будет ненормальным. Но это не значит, что человек больной. Просто творческий потенциал этому человеку дан значительно выше средней нормы. И здесь возникает философский вопрос, что считать нормой.
— У вас в ПНД есть творческие люди?
— Конечно, есть. Вы имеете в виду среди пациентов?
— Да.
— Очень много! Мы постоянно делаем выставки. У нас есть и самодеятельные художники и профессиональные, которых мы время от времени наблюдаем. У нас есть относительно приличные музыканты и для них устраиваем концерты — они нам исполняют что-то. Но, обратите внимание: они ведь к нам приходят не для того, чтобы нарисовать картину или исполнить музыку, они приходят получить лечение. Потому что болезнь им мешает. Самое сложное заключается в том, как помочь больному так, чтобы с одной стороны избавить его от душевных страданий, а с другой – не зацепить его творческих способностей.

Программу «Культурный город с Армандо Диамантэ» можно посмотреть каждую пятницу в 19 часов.