Культура
«Пожалуй, остановлюсь...»
— Сергей Яковлевич, я большой поклонник фильма «Москва слезам не верит» и считаю, что без песни «Александра», фильм был бы совсем другим...
— Меня пригласили в качестве композитора, когда фильм уже был полностью смонтирован и озвучен, не хватало только музыки. Режиссер Владимир Меньшов сказал, что нужна песня, которая стала бы его визитной карточкой, лейтмотивом. Я сагитировал его пригласить к работе поэта Дмитрия Сухарева. И когда он предложил стихотворение «Александра», Меньшов опешил, ведь главную героиню зовут Катерина. Александра — это ее дочка, юная москвичка, которая появляется только во второй серии. Позже Меньшов понял, как говорится, свою удачу. Я должен сказать, что было очень много вариантов музыки к этой песне, и только шестой получил всеобщее одобрение.
— Вы писали замечательную музыку ко многим фильмам. «Ирония судьбы», например...
— (Поет). Я спросил у ясеня,
Где моя любимая.
Ясень не ответил мне,
Качая головой...
Это 1975 год... Мы тогда уже были знакомы с Микаэлом Таривердиевым. Собственно, он меня и привел в этот фильм, познакомил с Эльдаром Рязановым. Поскольку герой фильма Евгений Лукашин обыкновенный доктор, каких миллионы, закадровый голос должен был принадлежать человеку из народа, такой обыкновенный голос требовался. В то же время необходим был некий уровень мастерства.
К слову, наш сын, живущий сейчас в Америке, приезжал в отпуск на Новый год. По телевизору, как обычно, показывали «Иронию судьбы». Он уселся и оторвать от телевизора его было невозможно! Мы ему говорим: «Надо готовиться, скоро гости придут. Потом посмотришь, у нас есть на видео». А он: «Нет, на видео не так интересно смотреть. Надо смотреть вместе со всем народом». Есть некая магия в этом фильме. Вроде он о каждом из нас, и это очень интимно, в то же время ты ощущаешь, что миллионы людей дышат тем же самым. Может быть, это как раз и придает особую силу обаяния этому фильму.
— А с кем из режиссеров было сложнее работать? Или интереснее?
— В случае с Эльдаром Рязановым все было просто, я записал песни в студии и все. Даже не знал, что для этого фильма записывалась Алла Пугачева. Только потом рассказали, что, скажем, песня «Мне нравится, что вы больны не мной...» была записана только с 43 дубля. Композитор все добивался желаемого результата.
— А как вы отнеслись к появлению фильма «Ирония судьбы-2»?
— Мне кажется, что все это выглядит как... Не знаю... Дожать продукт, чтобы он еще копеечку дал. Нельзя в одну и ту же реку войти дважды. Тем более, в этом проекте не участвовал Эльдар Рязанов. И..., пожалуй, я на этом остановлюсь.
«Времена не выбирают»
— У вас ведь, кстати, есть замечательная песня про право выбора?
— Это стихи Юрия Левитанского. (Поет).
Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу,
Дьяволу служить или пророку
Каждый выбирает для себя...
— Сергей Яковлевич, вы по образованию физик. А мы привыкли, что физиков и лириков все время противопоставляют.
— Ну, просто это журналистский штамп, который чрезвычайно живуч. Впервые это противопоставление прозвучало в стихотворении Бориса Слуцкого.
Что-то физики в почете.
Что-то лирики в загоне.
Дело не в сухом расчете.
Дело в мировом законе.
Время было такое: отдавалось предпочтение людям точных наук, ведь это эпоха освоения ядерной энергии. Девушки любили парней за то, что они умные, что могут решать сложные математические задачи. Наиболее престижным считался физический факультет МГУ, где я учился. Там был очень большой конкурс и, естественно, образовалась такая концентрация талантливых людей. Может быть, поэтому наиболее талантливая самодеятельность была на физфаке.
В те времена на филфаке, истфаке, философском факультете велико было влияние официальной идеологии — сплошное вранье и фальшь! И на этих факультетах собирались в основном серые люди, которые готовы были подпевать официальной идеологии. А в физике критерием истины все-таки всегда была природа, объективная реальность. И демократические отношения были характерны для физиков в самые сложные времена мракобесия. На научных семинарах любой студент, если имел аргументы, мог спорить с академиком, и это было в порядке вещей и ни у кого не вызывало вопросов.
Это же времена оттепели! Молодежь это особенно чувствовала, нам казалось, что открываются новые перспективы, и свободы будет все больше и больше. К сожалению, оказалось, что это были лишь иллюзии, но в нашем поколении шестидесятников сохранился этот положительный заряд вплоть до перестройки, и в тех преобразованиях, которые произошли в стране, есть и наша заслуга.
— А какое время вам больше нравится? Какой период вы вспоминаете с большей охотой? Шестидесятые?
— (Поет).
Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете нет,
Чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти
Как на рынке поменять...
Это стихи моего любимого поэта Александра Кушнера. Мне кажется, что нам с вами повезло, что мы живем именно в это время, имеем возможность участвовать в колоссальных изменениях в жизни российского общества.
А что касается гитары и моих взаимоотношений с поэтическим словом, то ничего не меняется. Мы как пропагандировали раньше высокое русское поэтическое слово, так и продолжаем. И мне кажется, что во времена, когда царствуют прагматизм, коммерция и ее величество попса, очень важно продолжать духовное сопротивление для сохранения добрых человеческих отношений между людьми, гуманизма. Если мы думаем о том, какими будут наши дети, мы просто обязаны это делать.
«В любом человеке есть доброе начало»
— Сергей Яковлевич, вот вы учились на физфаке, занимались наукой, а песни...
— Я должен сказать, что гитара никогда не была для меня просто хобби. Это всегда было второй профессией. Еще когда я работал аспирантом, в Доме культуры МГУ Петр Фоменко поставил спектакль о Михаиле Светлове. И он меня привлек к работе над музыкой этого спектакля. Я тогда сочинил несколько песен, это была моя первая профессиональная работа.
И с тех пор у меня были две параллельные профессии. С утра я приходил в лабораторию, работал с приборами, мы с Татьяной (женой) оба занимались экспериментальной работой, а вечером у нас был концерт или съемка на телевидении. В системе Академии наук я проработал почти 20 лет, выдержал до 1987 года. А потом понял, что надо выбирать. И, может быть, несколько нахально подумал: «То, что я делаю у научного станка, могут сделать и другие, а то, что я делаю с гитарой, никто за меня не сделает».
— А супруга?
— Она несколько позже оставила научную работу, хотя мы с ней всегда выступали вместе. Татьяна — мой соавтор. Ее критика, ее чрезвычайное чутье на фальшь очень помогают в отборе тех вариантов, которые возникают в процессе творчества. И потом, знаете, мы в свое время общались с Булатом Окуджавой, дружили с Зиновием Гердтом и другими замечательными людьми. Это создало в нашей жизни такие критерии, которые не позволяют нам, что называется, скурвиться. Если ты чувствуешь, что можешь проявить слабость, тут же спрашиваешь себя, а как бы на это посмотрел Булат Окуджава? Общение с такими людьми заряжает тебя на многие годы.
— Я заметил, что на ваши концерты приходят очень добрые люди, где-то, может быть, даже сентиментальные. Вы — символ добра. Я так понимаю, добро царствует и на Никитинских вечерах, проводимых вами для детей и их родителей?
— В любом человеке есть светлое, доброе начало. Задача людей культуры — вызвать к жизни все лучшее, что в них есть. Делать это нужно с самого раннего возраста. Мне кажется, что человек, глубоко почувствовавший Пушкина, Блока, не сможет, как в компьютерной стрелялке, сделать в реальной жизни что-то, наносящее вред другому человеку. Если произошла, скажем так, прививка человечности, то этот индивидуум будет не способен на жестокий поступок. Задача культурных людей — отвоевывать людей у зла. То, что происходит на Никитинских вечерах — это как раз попытка сделать прививку человечности.
Сергей НИКИТИН: «Пытаюсь сделать людям прививку человечности»
Известный композитор и автор-исполнитель Сергей Никитин, будучи недавно в Набережных Челнах, принял участие в записи программы «Культурный город с Армандо Диамантэ» на телеканале «Эфир-ТНТ». Сегодня мы предлагаем читателям газетную версию беседы с автором песен из кинофильмов «Москва слезам не верит», «Ирония судьбы или С легким паром!»
«Пожалуй, остановлюсь...»
— Сергей Яковлевич, я большой поклонник фильма «Москва слезам не верит» и считаю, что без песни «Александра», фильм был бы совсем другим...
— Меня пригласили в качестве композитора, когда фильм уже был полностью смонтирован и озвучен, не хватало только музыки. Режиссер Владимир Меньшов сказал, что нужна песня, которая стала бы его визитной карточкой, лейтмотивом. Я сагитировал его пригласить к работе поэта Дмитрия Сухарева. И когда он предложил стихотворение «Александра», Меньшов опешил, ведь главную героиню зовут Катерина. Александра — это ее дочка, юная москвичка, которая появляется только во второй серии. Позже Меньшов понял, как говорится, свою удачу. Я должен сказать, что было очень много вариантов музыки к этой песне, и только шестой получил всеобщее одобрение.
— Вы писали замечательную музыку ко многим фильмам. «Ирония судьбы», например...
— (Поет). Я спросил у ясеня,
Где моя любимая.
Ясень не ответил мне,
Качая головой...
Это 1975 год... Мы тогда уже были знакомы с Микаэлом Таривердиевым. Собственно, он меня и привел в этот фильм, познакомил с Эльдаром Рязановым. Поскольку герой фильма Евгений Лукашин обыкновенный доктор, каких миллионы, закадровый голос должен был принадлежать человеку из народа, такой обыкновенный голос требовался. В то же время необходим был некий уровень мастерства.
К слову, наш сын, живущий сейчас в Америке, приезжал в отпуск на Новый год. По телевизору, как обычно, показывали «Иронию судьбы». Он уселся и оторвать от телевизора его было невозможно! Мы ему говорим: «Надо готовиться, скоро гости придут. Потом посмотришь, у нас есть на видео». А он: «Нет, на видео не так интересно смотреть. Надо смотреть вместе со всем народом». Есть некая магия в этом фильме. Вроде он о каждом из нас, и это очень интимно, в то же время ты ощущаешь, что миллионы людей дышат тем же самым. Может быть, это как раз и придает особую силу обаяния этому фильму.
— А с кем из режиссеров было сложнее работать? Или интереснее?
— В случае с Эльдаром Рязановым все было просто, я записал песни в студии и все. Даже не знал, что для этого фильма записывалась Алла Пугачева. Только потом рассказали, что, скажем, песня «Мне нравится, что вы больны не мной...» была записана только с 43 дубля. Композитор все добивался желаемого результата.
— А как вы отнеслись к появлению фильма «Ирония судьбы-2»?
— Мне кажется, что все это выглядит как... Не знаю... Дожать продукт, чтобы он еще копеечку дал. Нельзя в одну и ту же реку войти дважды. Тем более, в этом проекте не участвовал Эльдар Рязанов. И..., пожалуй, я на этом остановлюсь.
«Времена не выбирают»
— У вас ведь, кстати, есть замечательная песня про право выбора?
— Это стихи Юрия Левитанского. (Поет).
Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу,
Дьяволу служить или пророку
Каждый выбирает для себя...
— Сергей Яковлевич, вы по образованию физик. А мы привыкли, что физиков и лириков все время противопоставляют.
— Ну, просто это журналистский штамп, который чрезвычайно живуч. Впервые это противопоставление прозвучало в стихотворении Бориса Слуцкого.
Что-то физики в почете.
Что-то лирики в загоне.
Дело не в сухом расчете.
Дело в мировом законе.
Время было такое: отдавалось предпочтение людям точных наук, ведь это эпоха освоения ядерной энергии. Девушки любили парней за то, что они умные, что могут решать сложные математические задачи. Наиболее престижным считался физический факультет МГУ, где я учился. Там был очень большой конкурс и, естественно, образовалась такая концентрация талантливых людей. Может быть, поэтому наиболее талантливая самодеятельность была на физфаке.
В те времена на филфаке, истфаке, философском факультете велико было влияние официальной идеологии — сплошное вранье и фальшь! И на этих факультетах собирались в основном серые люди, которые готовы были подпевать официальной идеологии. А в физике критерием истины все-таки всегда была природа, объективная реальность. И демократические отношения были характерны для физиков в самые сложные времена мракобесия. На научных семинарах любой студент, если имел аргументы, мог спорить с академиком, и это было в порядке вещей и ни у кого не вызывало вопросов.
Это же времена оттепели! Молодежь это особенно чувствовала, нам казалось, что открываются новые перспективы, и свободы будет все больше и больше. К сожалению, оказалось, что это были лишь иллюзии, но в нашем поколении шестидесятников сохранился этот положительный заряд вплоть до перестройки, и в тех преобразованиях, которые произошли в стране, есть и наша заслуга.
— А какое время вам больше нравится? Какой период вы вспоминаете с большей охотой? Шестидесятые?
— (Поет).
Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете нет,
Чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти
Как на рынке поменять...
Это стихи моего любимого поэта Александра Кушнера. Мне кажется, что нам с вами повезло, что мы живем именно в это время, имеем возможность участвовать в колоссальных изменениях в жизни российского общества.
А что касается гитары и моих взаимоотношений с поэтическим словом, то ничего не меняется. Мы как пропагандировали раньше высокое русское поэтическое слово, так и продолжаем. И мне кажется, что во времена, когда царствуют прагматизм, коммерция и ее величество попса, очень важно продолжать духовное сопротивление для сохранения добрых человеческих отношений между людьми, гуманизма. Если мы думаем о том, какими будут наши дети, мы просто обязаны это делать.
«В любом человеке есть доброе начало»
— Сергей Яковлевич, вот вы учились на физфаке, занимались наукой, а песни...
— Я должен сказать, что гитара никогда не была для меня просто хобби. Это всегда было второй профессией. Еще когда я работал аспирантом, в Доме культуры МГУ Петр Фоменко поставил спектакль о Михаиле Светлове. И он меня привлек к работе над музыкой этого спектакля. Я тогда сочинил несколько песен, это была моя первая профессиональная работа.
И с тех пор у меня были две параллельные профессии. С утра я приходил в лабораторию, работал с приборами, мы с Татьяной (женой) оба занимались экспериментальной работой, а вечером у нас был концерт или съемка на телевидении. В системе Академии наук я проработал почти 20 лет, выдержал до 1987 года. А потом понял, что надо выбирать. И, может быть, несколько нахально подумал: «То, что я делаю у научного станка, могут сделать и другие, а то, что я делаю с гитарой, никто за меня не сделает».
— А супруга?
— Она несколько позже оставила научную работу, хотя мы с ней всегда выступали вместе. Татьяна — мой соавтор. Ее критика, ее чрезвычайное чутье на фальшь очень помогают в отборе тех вариантов, которые возникают в процессе творчества. И потом, знаете, мы в свое время общались с Булатом Окуджавой, дружили с Зиновием Гердтом и другими замечательными людьми. Это создало в нашей жизни такие критерии, которые не позволяют нам, что называется, скурвиться. Если ты чувствуешь, что можешь проявить слабость, тут же спрашиваешь себя, а как бы на это посмотрел Булат Окуджава? Общение с такими людьми заряжает тебя на многие годы.
— Я заметил, что на ваши концерты приходят очень добрые люди, где-то, может быть, даже сентиментальные. Вы — символ добра. Я так понимаю, добро царствует и на Никитинских вечерах, проводимых вами для детей и их родителей?
— В любом человеке есть светлое, доброе начало. Задача людей культуры — вызвать к жизни все лучшее, что в них есть. Делать это нужно с самого раннего возраста. Мне кажется, что человек, глубоко почувствовавший Пушкина, Блока, не сможет, как в компьютерной стрелялке, сделать в реальной жизни что-то, наносящее вред другому человеку. Если произошла, скажем так, прививка человечности, то этот индивидуум будет не способен на жестокий поступок. Задача культурных людей — отвоевывать людей у зла. То, что происходит на Никитинских вечерах — это как раз попытка сделать прививку человечности.
Из досье «ЧИ»
НИКИТИН Сергей Яковлевич
Композитор, автор-исполнитель, кандидат физико-математических наук, заслуженный деятель искусств РФ.
Родился 8 марта 1944 года в Москве, в семье военного.
1962-68 гг. — учеба на физфаке МГУ.
В 1971 году окончил аспирантуру по биофизике в Пущинском Академгородке.
1971-80 гг. — научный сотрудник Института Органической Химии АН СССР.
1980-87 гг. — научный сотрудник Института Биофизики АН СССР.
В 1983 году стал кандидатом физико-математических наук.
Первую песню «В дороге» на стихи Иосифа Уткина написал в 1962 году.
В 1978 году стал лауреатом премии Московского комсомола.
1987-95 гг. — заведующий музыкальной частью московского Театра-Студии под руководством Олега Табакова.
С 1995 года — свободный художник, композитор и исполнитель собственных песен.
В 1997 году вместе с женой Татьяной «за многолетнюю преданность русской поэзии» стал лауреатом Царскосельской художественной премии.
Сын — Александр, внуки — Наталия и Данила.
Программу «Культурный город с Армандо Диамантэ» можно посмотреть каждую пятницу в 19 часов.
Следите за самым важным и интересным в Telegram-канале Татмедиа
Комментарии (0)