Другая жизнь Резеды Шарафиевой

«Я тоже хочу петь»

– Резеда, 8 марта женщины, как королевы, должны восседать на троне, а мужчины – вокруг них бегать. Ты же решила в этот день поработать...

– Нам, артистам, уже не привыкать работать в праздники, профессия такая.

– Твоя творческая карьера начиналась в Набережных Челнах. Почему ты решила переехать в Казань?

– В Казани весь культурный и духовный потенциал, огромное поле для творческой деятельности. Но забывать Челны не собираюсь. Это мой родной город, куда я всегда возвращаюсь с радостью. Здесь все до боли знакомое и родное.

– Поскольку мы давно знакомы, не могу не спросить: почему ты вышла на сцену и стала популярной певицей сравнительно поздно? Что-то мешало?

– Я мечтала стать учительницей, окончила Мензелинское педучилище, проработала год в деревне воспитательницей... и поняла, что это не мое. Затем в Казани выучилась на художника-оформителя и более года проработала в магазине «Товары для женщин», оформляла витрины. В это время в Челнах открылся молодежный клуб «Кыйбла». Я посещала этот клуб, рисовала что-то. А в соседней комнате певцы собирались. Однажды зашла к ним и сказала: «Я тоже хочу петь». А потом пошли одна за другой репетиции, которые привели к тому, что я завоевала первое место в городском конкурсе самодеятельных певцов. И тут меня заметил руководитель группы «Сердэш» Ринат Губайдуллин и прямо-таки вытащил на сцену.

«Знал бы еще зритель...»

– Все отмечают твою самобытность и стильность. И видеоклипы на твои песни такие же...

– Ну, клипы-то не я снимаю. Знали бы еще зритель, какой ценой достигается эта стильность.

– Какой же?

– Ну вот, например, для съемок клипа к песне «Язмышым сере» («Тайна моей судьбы») нужен был белый рояль. Оказалось, что такого нигде нет. После долгих поисков нашли, наконец, в Зеленодольске. Поехали туда. Меня ребята из съемочной группы спрашивают, мол, ты что из алкоголя предпочитаешь. Я говорю, что не пью совсем. «Жалко», – говорят и ухмыляются. Я только потом поняла, к чему это они сказали.

Оказывается, в клубе, где стоит белый рояль, идет ремонт и помещение не отапливается, а на дворе стоял ноябрь. По сценарию же я должна была сидеть в воде, и вся одежда на мне должна быть мокрой. Короче, замерзла я как на дне Северного Ледовитого океана. Может, все-таки выпьешь чего-нибудь, спрашивают. От коньяка не отказалась бы, говорю. Пару рюмок пропустила. А эти ребята, злыдни такие, пустили слух, что я на съемках этого клипа целую бутылку коньяка одна выпила.

– Кто тебе шьет такие потрясающие платья?

– До рождения дочери и сама шила. Сама рисовала эскизы, выкройки делала, но сейчас фантазия куда-то исчезла. В Челнах живет одна моя хорошая знакомая – Татьяна. Она вяжет крючочком великолепные платья. Другой знакомый активно работает с мехом и кожей. Я – их постоянный клиент.

– А в магазинах что-нибудь покупаешь?

– Редко. Во время гастролей люблю по магазинам пройтись, но за модными вещами не гонюсь. Главное – чтобы мне самой нравилось.

– Ты давно водишь машину?

– Четыре года. Вначале очень боялась! Каждый выезд в город был как госэкзамен! А сейчас уже «подружилась» со своей машиной, частенько езжу в родную деревню Наратлы-Кичу Мензелинского района.

«О, Аллах! Неужели это мой ребенок?»

– В фильме «Обыкновенное чудо» есть такой вопрос: «Так, кто у нас муж?»

– (Улыбается.) Фанис – предприниматель. Нас познакомили друзья, а через год мы решили жить вместе. Он очень внимательный, в то же время требовательный.

– А сколько лет уже дочери?

– 7 января Зулейхе исполнилось пять лет.

– На кого она больше похожа?

– На папу.

– Помнишь свои чувства, когда впервые держала ее на руках?

– Я подумала: «О, Аллах! Неужели это мой ребенок?» Раньше я была, наверное, немножко безрассудной, ничего не боялась, а сейчас десять раз подумаю, прежде чем что-либо сделать.

– С кем остается дочь, когда ты на гастролях?

– У моей сестренки Дильбар дочь Виктория всего на год старше Зулейхи. Дочь днем в садике, вечером – у Дильбар.

– Некоторые женщины после рождения ребенка полнеют. Ты вроде никак не изменилась. На диете сидишь?

– Какая там диета? Люблю, как в детстве, пить чай с хлебушком, намазав сливочного масла и меда. Ну, вот не полнею я, что ж теперь делать?

– Резеда, а ты сама дома готовишь?

– Да, и очень быстро. Фанис научил варить рассольник и солянку. Но сама я больше люблю наш татарский бэлеш.

– Ой, чего-то мы совсем далеко ушли от творчества!

– Почему же? Бэлеш – это тоже своего рода творчество.

«Бывает, не спишь целую неделю!»

– Но все же скажи, специально для тебя песни пишут?

– Бывает, что приносят. Частенько приходится отказываться, потому что слова – потрясающие, а музыка – не то. Или наоборот.

– С кем из артистов тебе интереснее общаться?

– Я общаюсь со многими артистами, и со всеми у меня достаточно ровные отношения. Очень люблю и уважаю Идриса Газиева. Это удивительный человек во всех отношениях. Талантливый артист и душевный человек. Мне нравится его стиль, голос, песни, манера исполнения. Можно сказать, я его обожаю.

– Но основная масса зрителей его не воспринимает.

– Значит, зритель еще не дорос до него. Со временем они его поймут.

– Ты как-то следишь за российской и зарубежной эстрадой?

– С удовольствием спела бы песни на других языках, все не хватает времени. Очень хочется спеть романсы, цыганские песни или, например, французские произведения. Это все мечты и желания, но, надеюсь, в ближайшем будущем они осуществятся. Люблю Ларису Долину, Ирину Понаровскую. Нравится, как они выглядят, поют.

– Почему у тебя нет продюсера?

– А где его взять? Поэтому много времени и сил уходит на организацию концертов и очень мало – на творчество.

– Твои песни – частые гости различных хит-парадов. Для тебя это важно?

– Честно говоря, у меня нет времени следить за хит-парадами. Бывает, что перед премьерой новой концертной программы не спишь целую неделю!

– В какой же ты форме выходишь к зрителю?

– О-о-о, за это можно не беспокоиться. На сцене я уже совсем другой человек, там другая жизнь. Все проблемы забываются: остаешься ты, зритель и песня.