В кризис на прическах экономят только женщины

– Владимир Владимирович, расскажите, как вы выбирали будущую профессию?

– Я родом из Чистополя. Родители жили бедно, и когда мне исполнилось 15 лет, я понял, что пора зарабатывать деньги. Но меня никуда не принимали на работу, потому что я был несовершеннолетним. Однажды муж моей сестры отвел меня в парикмахерскую подстричься. Меня подстригли, а потом зять говорит: «Парикмахеру ученик нужен, не хочешь попробовать?». Я этого предложения никак не ожидал. Вышел в зал, смотрю, работают двое мужчин и пять женщин-мастеров. У мужчин работа кипела, а женщины ходили без дела или вязали. Здесь мое самолюбие сыграло: думаю, вот бы и ко мне очередь клиентов была. В итоге я согласился и стал учеником мастера. Это было 50 лет назад, мне было 15 лет.

– Помните своего первого клиента?

– Помню. Первому клиенту я отрезал мочку уха. Она упала на пол, а мне говорят: «Приклей ее обратно, ты что делаешь!». Я наклонился, поднял ее и только тогда понял, что произошло. Этот мужчина, кстати, несмотря на неприятный инцидент, стал моим постоянным клиентом, я его еще долго потом стриг.

– Я слышал, что одним из ваших первых учителей был китайский парикмахер. Может быть, именно это и стало залогом вашего успеха: необычный взгляд на прически и моду в целом?

– Никто, кроме него, в Чистополе в то время не делал паровые завивки, поэтому, конечно, он был самый модный парикмахер. Часть своего мастерства он мне передал. Лю Дун Сян был моим учителем в женском зале, а по мужским прическам у меня был другой наставник.

– Как вы попали в Набережные Челны?

– Сначала в Набережные Челны переехал мой брат, который работал в милиции. Он меня и позвал сюда. Я понял, что пора повышать свой уровень и согласился. В Челнах в 1973 году на весь город было 3-4 парикмахерские, но развивающемуся городу уделялось много внимания. Устроился здесь на работу и меня сразу отправили на обучение в Казань, а потом был и чемпионат Татарстана, на котором я сразу занял первое место.

Позже мы организовали экспериментальную лабораторию «Кудесница», разрабатывали в ней новые стрижки.

– С супругой вы уже в «Кудеснице» познакомились?

– Нет, это было немного раньше. Она пришла учиться на парикмахера в учебно-производственный комбинат в поселке Сидоровка, где я работал преподавателем. Я заметил ее талант и решил уделять ей побольше внимания. В результате выучил и женился. Сейчас у нас двое детей – сыну 24 года и дочери 12 лет.

– Как директор советской парикмахерской стал владельцем собственного салона красоты?

– Когда начался процесс приватизации, я одним из первых приватизировал салон красоты. Скажу честно, я боялся играть с государством – сомневался, но все-таки рискнул. В итоге мы ее приватизировали.

– Некоторые сотрудники работают у вас со дня основания «Кудесницы». Как удалось сохранить кадры?

– Может быть, это прозвучит нескромно, но, думаю, потому, что директор салона – сам парикмахер и профессионал. Например, хороший ли будет тренер, если он сам не умеет играть в футбол? Кроме этого, мы обучаем сотрудников, возим на различные конкурсы. Регулярно наши мастера занимают призовые места на региональных и всероссийских соревнованиях. Сотрудники видят, что руководство заинтересовано в их профессиональном развитии. К тому же у нас просторный современный салон, есть отдельно мужской и женские залы. Для работников это очень удобно.

– В 90-х Россия пережила период, когда в стране был дефицит буквально всего. Наверняка это коснулось и косметики. Как справлялись с этим?

– Поставок действительно никаких не было. Супруга сама искала магазины, закупала, а потом привозила на машине коробки с парфюмерией для салона.

– В целом кризисные периоды, такие, как в 90-х или сейчас, отражаются на работе салона?

– Начинается кадровая текучка. Кто-то боится кризиса и уезжает в другие города, кто-то, наоборот, открывает свои салоны и переманивает мастеров. Иногда клиентам приходится идти на уступки, когда говорят, что нет нужной суммы на стрижку или прическу, а ветеранов ВОВ мы и вовсе обслуживаем бесплатно.

– В кризис становится меньше клиентов? Люди экономят на красоте?

– Мужчины, а именно они наша основная аудитория, как ходили, так и ходят. Женщины немного экономнее – ходят в основном перед праздниками. Зимой многие из них носят шапки в помещениях, поэтому не заботятся о своей прическе. Для мужчин неважны никакие праздники, и шапки они не носят, стабильно ходят два раза в месяц.

– Можно ли назвать прибыльным ваш бизнес?

– Раньше он был прибыльным, а сейчас таковым его трудно назвать. Страна переживает уже третий кризис за последние 15 лет, все дорожает. «Кудесница» – бизнес для души. Я ведь уже 50 лет работаю парикмахером. Это не только моя работа, но и хобби.

– Правда ли, что парикмахер – это один из тех людей, кто знает о своем клиенте буквально все?

– Абсолютно верно. Одни сразу начинают рассказывать истории своей жизни, другие пять лет молчат и только потом начинают раскрывать душу. Парикмахер это еще и психолог.

– Будучи руководителем «Кудесницы» вы продолжаете стричь сами. Кто ваши клиенты сейчас? Отбираете ли вы их для себя?

– Получилось так, что я был одним из первых парикмахеров в городе, многие руководители у меня стриглись, советовали друг другу меня. Одним из моих постоянных клиентов был Раис Беляев. Бывали такие случаи: я его побрею, он выйдет от меня, и мне звонит его секретарь. Спрашивает: «В каком настроении Раис Киямович?». Я отвечаю: «В отличном!». И секретарь всем передает, что у Беляева хорошее настроение, они радуются. Евгений Никанорович Батенчук у меня стригся, Николай Иванович Бех, Юрий Иванович Петрушин, Рафгат Закиевич Алтынбаев. Все эти знаменитые люди многие годы обслуживались у меня. Сейчас у меня осталось три-четыре клиента, которых я стригу уже лет 30. Одна бабушка, например, ездит с ГЭСа на автобусе только ко мне.

– Трудно ли работать в женском коллективе?

– Нет, я всю жизнь работаю с женщинами, мне нравится. Не спорю, с мужчинами, наверное, проще. На них можно накричать, и они все поймут сразу. А с женщинами нужно быть деликатным.

– Чем вы сегодня занимаетесь помимо бизнеса?

– У нас есть дом в деревне, огород большой – 18 соток. Все лето живем там. Много времени проводим на грядках. Рыбачить иногда ездим с женой.

– Стараетесь ли вы следить за модными тенденциями, чтобы угодить клиенту?

– Без этого никак. Клиент приходит и сразу интересуется, что сейчас модно. Но мода на стрижки сейчас практически не меняется. Исключение – покраска, в этом деле часто появляется что-то новое. Супруга с мастерами периодически ездит в Москву, изучают новинки парикмахерского искусства.

– Как вы считаете, должен ли мастер влиять на выбор прически или это дело клиента?

– Обязательно должен. Если клиент просит полубокс, а мастер видит, что эта прическа ему не пойдет, то он должен посоветовать свой вариант. В результате клиент будет только благодарен. Я считаю, что мастеру вообще не стоит задавать вопрос: «как вас подстричь?». Он должен сразу сам предлагать варианты.

– Как вы относитесь к тем людям, которые на протяжении многих лет не меняют свою стрижку?

– Некоторым людям идет определенная стрижка, и не стоит ее менять. Если вам идут короткие волосы, я не буду предлагать их отрастить.

– Много ли времени уделяете собственной прическе?

– Нам в этом плане проще. Приду на работу, мне мастер Володя говорит: «Владимир Владимирович, вам пора». Супруга моя сама себе делает прически: встает в пять утра - и к зеркалу. Когда нужно покрасить волосы или подготовиться к празднику, она прибегает к помощи наших мастеров.

Как часто вы меняете свой имидж – цвет волос, стрижку и стиль?

В опросе приняло участие 416 человек.