Томаш Навратил ответил, есть ли у него телохранитель и использует ли он провокации

Деятельность Томаша Навратила, приехавшего на КАМАЗ, чтобы помочь произвести оптимизацию персонала, а проще говоря, сократить людей, вызывает не только бурю отрицательных эмоций в челнинском обществе, но и обрастает разного рода слухами. А все потому, что камазовский управленец – фигура слишком закрытая. И вот, после многочисленных обсуждений горожан, после неоднократных попыток журналистов задать свои вопросы, Томаш Навратил вышел из тени. В официальной группе ОАО «КАМАЗ» в социальной сети пообещали, что он ответит на любые вопросы желающих: часть ответов уже  прозвучала в корпоративных камазовских СМИ, а часть будет опубликована в сети. Наш журналист тоже задавал вопросы в соцгруппе. Вот на какие вопросы горожан Томаш Навратил пока ответил.

- Ваша задача оптимизировать персонал только за счет увольнения?

- Такой задачи не стоит, но если более 50 процентов рабочего времени человеком не использовано, с этим надо что-то делать. Мы выявляем неиспользованное время и всегда, выйдя в цех, спрашиваем рабочего и его начальника, какие функции работник должен выполнять на своем месте. Если скажут, что он должен смотреть на кнопку, которая включена, и он на нее смотрит, то для нас он работает.

- Нашли вы нарушения организации рабочего процесса на КАМАЗе?

- Конечно, много. Они есть во всех организациях.

- В отчетах гендиректору вы приводите примеры, когда неэффективно используют рабочее время управленцы, а не только рабочие?

- Да. Например, выявили случай в гендирекции, когда в плане на октябрь стояло 11 пунктов, дата исполнения которых значилась «август».

- Появляется информация о странных провокационных методах работы вашей команды. Либо вы, либо ваши сотрудники имитируют приступы болезней, чтобы заставить людей отвлечься от работы, и, если сотрудник отреагировал на провокацию, его наказывают. Это правда?

- На КАМАЗе, как и везде, есть два типа работников. Одни заняты работой, наверное, они и сами хотят, чтобы их сфотографировали и все увидели, что они действительно работают. А существует другая группа людей, которые вообще не загружены.

- Говорят, что вы фотографируете людей, когда они в обед отдыхают, а преподносите это как сон в рабочее время. Это так?

- Неправда, на каждой нашей фотографии есть время, дата и место. Мы обязательно изучаем рабочий график, где указаны перерывы. Это личное время работника.

- Еще говорят, что вы установили нормы: на разговор по телефону 30 секунд, посещение туалета - 3 минуты. Сами вы укладываетесь в норматив? И понимаете ли, что эти нормы не прописаны ни в одном документе КАМАЗа, а значит незаконны?

- Мы бываем в цеху 14 дней, где работает примерно 120 человек, у нас собирается около 50 тысяч наблюдений в одном статистическом отчете. Бывает, что там появляются сведения, что 50 процентов рабочих не находятся на рабочем месте половину времени смены – это ненормально. Сейчас мы пытаемся сделать нормативы для всех видов деятельности человека, не только на линии производства.

- Что бы вы сами изменили на КАМАЗе, если бы были гендиректором?

- Я бы общался с людьми напрямую, без посредников, таких как профсоюз, например, и другие. У меня был опыт руководства кризисной компанией, где не хватало денег на зарплаты. Я собрал всех людей, взял микрофон и сказал, что в течение полугода половина из них уйдет. После трех лет работы, на счете предприятия лежало 15 миллионов долларов, а на производстве работала только половина людей. Кроме того, я бы очень жестко привлекал своих подчиненных к ответственности.

- У вас есть телохранитель?

- Нет. Зачем?